Ф. Керенский по поводу требований Милюкова относительно Проливов. В ходе апрельского кризиса Милюков пытался совместить новую политику внутри страны со старой вовне. Готова ли была слабая русская буржуазия начать гражданскую войну в своей стране ради Босфора и Дарданелл? Даже лучшие, образованные русские начали ощущать неверность позиции, занятой Милюковым. И он проиграл свое дело, когда под угрозой социалистов включил в заявление Временного правительства двусмысленно звучавшее обращение ко всем державам использовать все возможности для достижения мира. Министр разъяснял послам, что это чисто декларативное заявление. Друг и сподвижник Милюкова В.Д. Набоков взывал к прагматизму. Если Россия будет на стороне победителей, кто воспрепятствует ее требованиям? А если она будет среди проигравших — какой смысл в текущих словесных битвах? Есть даже мнение, что непримиримость в отношении Босфора была своего рода выполнением клятвы Милюкова своему павшему сыну {377}.Но социалистам ничего уже не нужно было объяснять — они увидели в действиях лидера кадетов измену их справедливой и прекрасной позиции. В результате созванная социалистами массовая демонстрация политически убила последнего подлинного друга Запада в правительстве России. Социалистические министры — реализм в сторону — Керенский и его соратники, закрыв глаза, начали опираться на химеры. Они верили, что можно гнать солдат на смерть, одновременно призывая и врагов и союзников (и Берлин, и Париж — Лондон) к социальному обновлению, немотивированному альтруизму и многому другому, никому кроме социалистов не самоочевидному. Призывы ко всем народам взять свою судьбу в свои руки (оглашенные задолго до Ленина) уже были попыткой примирить непримиримое — внутреннюю и внешнюю политику противоположного направления.В России сталкиваются две точки зрения, два восприятия целей текущей войны. Старая известная политическая фигура, олицетворение русского либерализма — Милюков — призывает руководствоваться незыблемыми геополитическими реалиями и довести войну до победного конца, который заодно будет означать и торжество в Европе демократии. Новая политическая фигура — Керенский (товарищ председателя Совета рабочих и солдатских депутатов и министр Временного правительства) — в вопросе о целях войны вынужден больше учитывать позицию Совета. Разумеется, Запад на стороне Милюкова. Запад верит, что сходную с его взглядами позицию занимает армия и вся патриотическая Россия. При этом Запад (Палеолог) попросту стучится в открытую дверь, когда оказывает давление на Милюкова: «У вас более десяти миллионов человек под ружьем; вы пользуетесь поддержкой восьми союзников, из которых большинство пострадало гораздо больше вас, но при этом полны решимости бороться до полной победы. К вам прибывает девятый союзник, и какой?! Америка! Эта ужасная война была начата за славянское дело. Франция поспешила вам на помощь, ни на миг не торгуясь из-за своей поддержки. Неужели вы осмелитесь первыми оставить борьбу!» {378}.Если оценивать ситуацию с внутренней точки зрения, то Временное правительство было обязано заключить перемирие с Центральными державами не далее как весной 1917 г.В конечном счете исторический союз России с Западом, как это ни парадоксально звучит, можно было спасти, только отступив от этого союза в начале апреля 1917 г. (когда вступление в войну Америки практически лишило Германию шансов на победу). Петроград, возможно, смог бы «купить» согласие Запада, обязав немцев не выводить войска с Востока. Тогда в правительстве России оставались бы лидеры, настроенные прозападно. Их отказ от Стамбула, от Лондонского соглашения 1915 г. мог бы показать серьезность (и неизбежность) их маневрирования. Но живая артерия между Россией и Западом в этом случае перерезана не была бы.Западников мог спасти если не мир на фронте, то отказ от активных операций. Лишенная же национальных целей бойня деморализовала самый важный элемент общества — многие миллионы солдат, вчерашних мужиков — новоиспеченных граждан России, обученных убивать. Если политики Временного правительства решились раскачивать лодку России в бушующем океане войны, то они должны были трезво оценить направление своего движения. К сожалению, лучшие сторонники союза России с Западом встали на путь самоубийства, решив, что Россия согласится одновременно признать фальшь прежних идеалов, сохранив желание за них умирать.Уже первые слова Временного правительства были декларациями великих принципов, но никак не планом создать новую Россию — лучше царской. Провозглашалась великая демократия («самая свободная в мире страна» и прочая чепуха), но не было ни слова о том, как решить гигантские экономические, социальные, этнические проблемы, как трансформировать общество. Столь говорливые российские политики становились немыми истуканами, когда нужно было решить хотя бы одно конкретное дело. Полным поражением Запада в России было принятие в мае 1917 г. новым Временным правительством формулы «Мир без аннексий и контрибуций на основе национального самоопределения». Приняв этот лозунг и обещая одновременно наступление на фронте, группа Милюкова обрекла вместе с собою и дело Запада на европейском Востоке.Милюков мог страстно утверждать в своих превосходных исторических книгах и ярких политических речах, что «Россия есть тоже Европа», но уже в первые дни февральской революции он признал, что начавшаяся революция уникальна и неуправляема. (Строго говоря, с этих дней и до конца своей жизни Милюков только и делал, что убеждал своих читателей и слушателей в том, что «Россия — не совсем Европа»).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202