ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Железнодорожные рассказы –

OCR Busya
«Шолом-Алейхем «С ярмарки. Рассказы»»: Государственное издательство художественной литературы; Москва; 1957
Аннотация
Шолом-Алейхем (1859–1906) – классик еврейской литературы, писавший о народе и для народа. Произведения его проникнуты смесью реальности и фантастики, нежностью и состраданием к «маленьким людям», поэзией жизни и своеобразным грустным юмором.
Шолом-Алейхем
Самый счастливый человек в Кодне

– Знаете, когда приятней всего путешествовать в поезде? Осенью, примерно после праздника кущей.
Не холодно и не жарко. Вы не видите ни заплаканного неба, ни лежащей в трауре, омраченной земли. Капли дождя стучат в окно и скатываются вниз по запотевшему стеклу, точно слезы. А вы сидите как барин в вагоне третьего класса между такими же аристократами, как и вы сами, и время от времени поглядываете в окно. Вы видите, там вдалеке плетется возок, вязнет в грязи. На возке, согнувшись в три погибели и накрывшись мешком, сидит этакое божье создание и вымещает свою злобу на бедной лошадке, тоже божьем создании. И вы славите господа бога за то, что вы сами под кровлей и среди живых людей… Не знаю, как вы, но я очень люблю ездить по железной дороге осенью, – примерно после праздника кущей.
Главное для меня – это место. Если я захватил место, к тому же с правой стороны, у окна, я чувствую себя королем, Достанешь это портсигар, закуришь и, потягивая папиросу за папиросой, смотришь между тем, кто же едет с тобой, с кем тут можно перекинуться словцом о деле. Пассажиров, слава богу, словно сельдей в бочке. Бороды, носы, шапки, животы – все подобие людей. А человека нет. Но погодите, вон там в уголке, в одиночестве, сидит какое-то странное существо. Человек этот не походит на остальных. У меня на этот счет острый глаз. Необычного человека я среди сотни найду.
То есть на первый взгляд, это заурядный человек, как у нас говорят, «будничный еврей», – из тех, которых идет двенадцать на дюжину. Но одет он действительно странно: капота – не капота, халат – не халат; не то шапка на голове, не то ермолка, а в руках зонтик – не зонтик, веник – не веник. Странное облачение!
Но дело не в наряде, а в нем самом. Человеку этому не сидится, он ерзает, поглядывает по сторонам, а лицо у него сияет, прямо лучится радостью и счастьем.
Не иначе, человек выиграл в лотерее либо дочку в добрый час замуж выдал, а может быть, сына в гимназию определил. Он поминутно вскакивает, смотрит в окно и говорит сам себе: «Станция? Нет еще!» Снова садится и с каждым разом – все ближе ко мне, сияющий, веселый, счастливый.
Должен вам сказать, что я по натуре такой человек: не люблю, как иные, другому в душу влезать, выспрашивать – что да как. Я иду своим путем: если у человека есть что-либо на душе, он сам это выложит.
И действительно. Проехали мы две станции, и жизнерадостный человечек подсел ко мне поближе, то есть весьма даже близко, рот его очутился у самого моего носа:
– Куда едем?…
Однако по его вопросу, по почесыванию в голове, по всему его виду я понял, что ему не столь важно знать, куда я еду, сколько хочется рассказать, куда он сам направляется. И я сделал ему одолжение, ничего не ответил на его вопрос, но в свою очередь спросил его: «А вы куда?» И пошло.
– Куда я еду? В Кодню. Слыхали про Кодню? Я тамошний, кодненский. Недалеко отсюда. Третья остановка. Это значит, отсюда еще три станции… Ну да! А там в Кодню надо еще часа полтора на лошадях добираться. Положим, это только говорится так – полтора, на самом деле это целых два, битых два часа с гаком, и то, если дорога хорошая и едут фаэтоном. Я уже заказал по телеграфу, послал депешу, чтобы выслали фаэтон на станцию. Для себя, думаете? Не беспокойтесь, я могу и шестым пассажиром на обыкновенной балагольской подводе прокатиться. А если нет, беру зонт в руку, узелок в другую и наилучшим манером прямо в город пешечком. На фаэтоны, видите ли, нам не хватает. По моим замечательным делам мне можно было бы вовсе дома сидеть. А? Что вы сказали?
Тут мой собеседник делает паузу, вздыхает, потом снова заговаривает, но уже потише, прямо в ухо мне, предварительно поглядев по сторонам, не подслушивает ли кто.
– Я не один… С профессором еду… Какое я имею отношение к профессору? А история такова. О Кашеваровке вы когда-нибудь слыхали? Местечко есть такое, Кашеваровкой называется. И вот живет там богатый еврей, выскочка, может слыхали, Бороденко, Ицик Бороденко. Как вам нравится эта фамилия? Настоящее русское прозвище! Но что из того, русское ли, еврейское ли имя – деньги-то у него! И много денег, очень много. Одним словом, у нас в Кодне этого человека оценивают в полмиллиона. А если вы будете сильно настаивать, я соглашусь, пожалуй, что он владеет и целым миллионом. Если же, извините, судить по его свинству, то он может владеть и двумя миллионами. Вот вам доказательство. Хотя я вижу вас первый раз, я все же понимаю, что ездите вы чаще моего. Так вот скажите мне по правде: слыхали ль вы когда-нибудь, чтобы этот Бороденко проявил себя как настоящий хороший еврей, пожертвовал бы крупно или еще что? У нас в Кодне об этом что-то не слыхивали пока. Впрочем, в господних стряпчих я не числюсь, а на чужой карман благодетелей много. Но я не говорю о благотворительности и пожертвованиях, я говорю о человечности. Господь тебе помог, ты так богат, что можешь себе позволить выписать профессора, что же приключится, если благодаря тебе еще кто-нибудь воспользуется этим случаем? Денег у тебя не просят, доброго слова только просят, чего же тебя черт мордует? Так вот послушайте…
Должно же ведь случиться так! Проведали у нас в Кодне (у нас в Кодне все знают), что у кашеваровского богача, у этого самого Ицика Бороденко, о котором я вам рассказываю, заболела дочка.
1 2 3 4

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики