ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Она опустилась к земле, заполнив овраги, лощины, вползла на летное поле. Она кажется плотной, тяжелой. Но это лишь кажется, и только в момент, когда поднимается солнце, когда ее освещают косые, лежащие низко лучи. Потом эта дымка будет прозрачной, воздушной, поднимется вверх и не станет мешать ни взлетам, ни посадкам.
Смотрю на часы. Все, безмолвие кончилось, на соседней точке — в Кащеево сейчас запускают моторы. Через три-четыре минуты над нами появятся «серые» и пойдут курсом на Белгород. Им предстоит патрулировать, прикрывать наши войска согласно плану штаба дивизии, или, как мы всегда говорим, по графику.
Вот и они. Проходят над стартом. Впереди Бондаренко с Блиновым. За ними на значительном удалении и несколько справа — Коровушкин с Богуном. Такой боевой порядок называется «острым пеленгом». Сегодня мы применяем его впервые. Этот порядок — плод наших долгих раздумий, опыт первых победных боев нашей особой группы.
Думы уносят меня к исходу вчерашнего дня, первого рабочего дня группы «Меч».
…Группа вылетала пять раз. В четвертом и пятом полетах тоже встречалась с противником. Но оба завершающих боя были не характерными, будничными: темп полетов бомбардировщиков, взятый с начала дня, фашисты не выдержали. Получив жесточайший отпор, утихомирились, и накал воздушных боев постепенно спадал.
Вечером мы собрались подвести итоги работы за день, разобрать наши ошибки, наши успехи.
Я говорю:
— Тридцать минут, не больше. Надо еще успеть отдохнуть.
Все понимают меня как надо: говорить только о нужном, о дельном. Прежде чем говорить, надо подумать.
Первым выступает Чувилев:
— В плотном компактном строю, — говорит капитан, — трудно выполнять развороты и вообще маневрировать. Поневоле теряем дорогие секунды. Особенно трудно второму и третьему звеньям.
— А если вытянуть строй в глубину?
Это реплика Зотова. Конечно, он прав. Маневрировать будет проще и легче, если дистанцию между звеньями увеличить метров на триста-четыреста.
Но если стеснены ведущие звеньев, то ведомым вдвойне тяжело. Спрашиваю:
— Табаков, тебе тоже было не сладко?
Иван Табаков — ведомый командира звена Иванова — поднялся, подумал, неторопливо ответил:
— Не сладко, товарищ командир. Я все время налезал на ведущего. Перед атакой бомбардировщиков даже хотел выпустить шасси, чтобы уменьшить скорость.
«Все ясно, — думаю, — — боевой порядок пары тоже, выходит, надо растягивать».
Правда, Табаков об этом ничего не сказал, но это и так понятно, доказательств просто не требуется.
Выступая, летчики дополняют друг друга. Разговор идет деловой, объективный. Каждый излагает только свою точку зрения, только свои впечатления, в зависимости от роли, исполняемой ими в бою.
— В плотном строю воевать тяжело, — подводит итог Матвей. — Обычно в предвидении боя мы делим группу на две подгруппы: ударную и прикрывающую. Первая должна бить бомбардировщиков, вторая — прикрывать ее, отсекать вражеских истребителей. Но так как маневр ее ограничен, то ударная, чтобы самой не попасть под удар, бьет в первую очередь истребителей и только потом бомбардировщиков. То есть нерационально расходует время, не по назначению тратит боекомплект…
Гляжу на часы. Надо бы еще поговорить, поспорить, накоротке не решишь все вопросы. Но время нас подпирает, торопит. Я говорю:
— Мы убеждались не раз, что тактика дело творческое. Надо анализировать каждый полет, каждую атаку, успех и ошибку. Надо постоянно искать новое. Прием, дважды примененный в бою, — уже не прием, а шаблон, и противник на этом может подловить.
Мы говорим, вспоминаем, как, совершенствуясь, менялись боевые порядки. Сначала звено состояло из трех самолетов, потом из четырех, то есть из двух относительно маневренных пар. Сначала пара ходила сомкнутым строем, крыло в крыло, потом ее растянули по фронту, а дистанцию при этом оставили прежней, поначалу и это себя оправдало. Потом растянули строй в глубину, и пара обрела свободу маневра. Ведомый, находясь позади своего командира, стал именоваться его «щитом». А теперь вот и этот строй, названный «острым пеленгом», уже устарел, нужен еще более острый, потому что свобода маневра в бою — одно из условий победы.
— Но это еще не все, — говорю я пилотам, — назрела необходимость подумать о роли каждой пары в звене, и больше всего о роли ведомой. Что у нас получается, когда мы атакуем звеном? Получается, что и ведущий второй пары по сути дела остается таким же ведомым, как и другие. По команде идет в атаку, по команде открывает огонь, подчас не успев и прицелиться. Это, конечно, не дело.
Смотрю на пилотов. Слушают. Внимательно, сосредоточенно. Вижу: моя мысль им по душе, все понимают, что я хочу сказать, какое приму решение. Ну что ж, тем лучше, когда думы командира полка совпадают с думами его подчиненных. От этого только польза. Продолжаю:
— Отныне будем считать, что ведомая пара в звене единица самостоятельная. Что она имеет право на свободу маневра и действий. Если звено атакует группу фашистских машин, то ведомая пара, оставаясь в общем строю, сама выбирает цель, самостоятельно открывает огонь. Только прицельный, только на поражение. Хорошо, если звено, действуя парами, атакует цель с разных сторон. Это рассредоточит и ослабит ее оборонительный огонь. Отлично, если звено, выполняя задачу, будет делиться на две подгруппы: ударную и прикрывающую и будет эшелонироваться на высоте. Но об этом надо еще подумать, проиграть ряд вариантов еще на земле, чтобы в воздухе действовать четко, быстро и безошибочно.
Беру цветной карандаш, лист бумаги и провожу на нем волнистую линию:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики