Что будешь пить? -
скороговоркой выпалил он, стиснув мою руку.
Я не обманывался в причине столь бурного проявления чувств: при самых
добрых отношениях, что сложились между нами, существовала другая,
потаенная причина: мой приятель из Франс Пресс смертельно не любил пить в
одиночестве.
- Двойное виски и два кофе покрепче! - сказал я.
У Сержа от удивления отвисла челюсть, но что-то в моем лице удержало
его от расспросов. Он кинулся к стойке, заказал.
- Пошли за другой столик, - предложил, возвратясь. - Насвинячил я
тут.
Мы перебрались за свободный столик, знакомый бармен принес виски и
большую чашку кофе, подвинул ко мне поближе сахарницу. Потом сбегал за
стойку и вернулся с блюдцем, доверху наполненным подсоленными орешками
арахиса.
- То бажаю вам смачного! - сказал бармен.
- Дякую.
Бармен еще какое-то время помаячил у стола и, поняв, что разговоров
сегодня не будет, величественно удалился. Я отхлебнул большой глоток
виски, жидкость опалила горло, но я почувствовал себя лучше.
- Что, опять целую ночь просидел у телефона? - сочувственно спросил
Серж. Он, по-видимому, вспомнил, как несколько лет назад в Токио, на
чемпионате мира, я сутки напролет не выходил из номера, ожидая киевского
вызова, и Серж носил мне кофе и удивлялся, почему это я не пользуюсь
телетайпом. Разве объяснишь ему, что эти вечные колебания на валютном
рынке без следа съедают наши командировочные и потому мы предпочитаем
телефон, чтобы по крайней мере не зависеть от "плавающих" курсов западных
валют, ибо расчет идет дома, в наших крепких, надежных рублях.
- Ты слышал когда-нибудь о Крэнстоне, Джоне Крэнстоне? - спросил я
Сержа.
- Это, должно быть, пловец? - неуверенно сказал Серж.
- Должно быть... Сколько раз я твердил тебе: нужно знать не
чемпионов, нет, - нужно знать тех, кто побьет чемпионов! А я собственными
глазами видел, как Крэнстон проплыл сто вольным быстрее сорока девяти...
- Шутишь! - Серж торопливо сунул руку в карман за блокнотом, другую -
в другой карман за шариковой ручкой.
- Не торопись, - охладил я Сержа. - Сенсации не будет. Крэнстон
погиб... в автомобильной катастрофе. На выяснение обстоятельств и ушла
целая ночь... Крэнстон был моим другом...
На моих глазах интерес Сержа погас. Я сообразил, что он уже высчитал
про себя: Франс Пресс уделит этому событию в лучшем случае пять строк, да
и то не в основной ленте, а то и в третьей подаче, - там на столь
банальное сообщение вообще никто не обратит внимания. Нет, случай далеко
не "фитиль": в мире ежедневно гибнут на автострадах тысячи людей - от
простых смертных до звезд, известных миллионам.
- Жаль, - с приличествующим моменту сочувствием, но но более, сказал
Серж. - Вот если б он успел стать олимпийским чемпионом, - другое дело!
- У меня есть подозрение, что Джона Крэнстона убили... - сказал я и
удивился собственным словам: еще мгновение назад не собирался говорить
ничего подобного.
- У тебя есть доказательства? - воспрянул духом Казанкини.
Я кратко ввел Сержа в курс дела, подкрепив информацию некоторыми
подробностями из дней, проведенных вдвоем с Крэнстоном на озере. Особо
подчеркнул три момента: отсутствие каких-либо документов у погибшего,
сломанное деревце и, наконец, "ягуар" у обочины дороги...
- Густо замешано, - неопределенно пробормотал Серж, уставившись в
экран телевизора, подвешенного на цепях у стенки.
Дикторы канадского телевидения передавали последние новости: интервью
с первым чемпионом Игр тяжелоатлетом Николаем Колесниковым, показали
приезд в Монреаль почетного гостя Джесси Оуэнса (сколько я его знаю, он не
меняется - ослепительная улыбка, благородное лицо, только волосы совсем
поседели; было в его облике нечто, заставлявшее добрые сердца открываться
ему навстречу). Потом был прогноз погоды. Последним выступил глава службы
безопасности Олимпийских игр мистер Уиндорф. Он бодро сообщил, что группа
террористов, появившаяся в Монреале, "находится под постоянным наблюдением
полиции" и, таким образом, особых причин для беспокойства нет.
- Еще бы! - расхохотался Серж. - Я уверен, что эти мифические
террористы и полиция - одно и то же! Я даже...
Голос мистера Уиндорфа заставил его умолкнуть на полуслове.
- Вчера вечером попал в автомобильную катастрофу и погиб участник
Олимпийских игр пловец Джон Крэнстон. Печальное событие. Руководство
Канадского олимпийского комитета выразило официальное соболезнование.
- Серж, - сказал я. - Мне нужна твоя помощь.
- Какие могут быть вопросы, я готов.
- Мне нужно, чтобы ты встретился с Доном Маккинли.
- Это кто еще?
- Тренер Джона. Со мной он разговаривать не станет как пить дать. Он
прошлый раз смотрел на меня волком. Спроси, выспроси у него: что делал
Джон в тот день, какое у него было настроение, почему, наконец, он
оказался так поздно вне олимпийской деревни - ведь утром следующего дня он
должен был стартовать. Запомни каждый жест, выражение лица Маккинли. Это
очень важно. Он просто обязан что-то знать!
- Встречаемся здесь вечером?
- О'кей! Около полуночи. Думаю, что к тому времени я передам репортаж
и буду свободен.
Я допил кофе, попрощался с Казанкини и направился в пресс-центр,
чтобы заняться олимпийской информацией и определить план работы на день, а
заодно перекинуться парой слов с коллегами - смотришь, и выплывет
что-нибудь достойное внимания.
Но события минувшей ночи не шли из головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27