«Твоя мать мертва. Твою мать убили.
Кто-то охотится на твою семью. Он убил Мэнди. Он убил Бетти. Весьма вероятно, что в следующий раз он придет за тобой».
— Нет, — тихо ответил отец. — Мы над этим работаем.
— Вероятно, это кто-то, чье дело ты расследовал, да? Кто-то, кого ты поймал или почти поймал. А может, ты поймал его отца, сына или брата.
— Возможно.
— Тогда вычисли его! Собери старые имена… вычисли, кто и когда уже вышел на свободу, и арестуй ублюдка! Нужно лишь произвести отсев, отобрать лишнее!
Голос звучал пронзительно, и Кимберли сама с трудом его узнавала.
— Мы над этим работаем, — повторил отец.
— Не понимаю. — Голос девушки дрогнул. К глазам снова подступили слезы. — Мэнди… Мэнди всегда тянуло к сомнительным мужчинам. Но мама… Мама была такая осторожная. Не разговаривала с незнакомыми. Не представляю, как она могла позволить кому-то войти в дом. Она была слишком умна, чтобы поддаться на сладкие речи.
— Ты давно с ней разговаривала?
— Я… Да, давно. Я была… занята. Кимберли опустила голову.
— Она звонила мне два дня назад. Беспокоилась о тебе.
— Знаю.
— Я тоже беспокоился о тебе.
— Знаю.
Куинси ждал. Многозначительная пауза. Но она тоже училась и тоже знала кое-что. Идти по стопам отца трудно. Когда-то он казался дочери почти богом. Однако позднее, уже не будучи новичком в его профессии, Кимберли наблюдала за старыми приемами психологического воздействия сильным чувством. Впервые разгадав один из фокусов отца, она испытала гордость. Какая проницательность! Но после похорон Мэнди в ней не осталось никаких чувств. Только пустота.
Куинси встал с дивана. Прошелся по комнате как делал всегда, когда сталкивался с особенно запутанным делом. Кимберли вдруг заметила, какой он бледный. И похудел; можно сказать, кожа да кости. И тут до нее дошло. Он выглядит так же, как она. Слезы снова навернулись на глаза.
«Ты вся в отца!» — кричит мать. «Знаю, мам, а Мэнди вся в тебя!» — кричит в ответ она.
— Почему бы нам не пройти все с самого начала? — предложила оставшаяся сидеть на диване женщина с отливающими медью волосами.
Отец повернулся и, нахмурившись, посмотрел на нее. Его излюбленный грозный взгляд. Женщина, однако, и бровью не повела.
— Куинси, твоя дочь теперь тоже в игре. Ей не помешает знать то, что знаем мы. Может так случиться, что у нас и нет другой защиты, кроме информации.
— Я не…
— Да! — оборвала его Кимберли. — Я часть игры. Мне надо знать, что происходит. Нужно что-то делать.
— Черт возьми, ты моя дочь…
— А еще его мишень.
— Тебе всего двадцать один год…
— Я занималась на курсах самообороны и умею стрелять. Я не беззащитная овечка!
— Я всегда был против. Если бы я мог что-то сделать…
— Знаю. — Голос звучал почти нормально. — Знаю. Но что есть, то есть. Должна же и я что-то сделать.
Отец закрыл глаза, и Кимберли показалось, что в них блеснули слезы. Потом он вздохнул, вернулся к дивану и сел, а когда снова заговорил, то перестал быть отцом, а превратился в сдержанного, собранного агента ФБР. Странно, но ей почему-то стало легче.
— Начнем сначала, — сказал Куинси. — Похоже, кто-то вознамерился отомстить мне за то, что воспринимается им как несправедливость. Мы не знаем, кто это, но — в этом Кимберли права — в процессе отсева что-то должно проявиться. Сейчас нам известно только то, что подготовка началась давно. По меньшей мере полтора года назад, а вероятнее, даже два.
— От восемнадцати до двадцати четырех месяцев? — изумилась Кимберли.
— Мы предполагаем, что он начал с Мэнди, — сказал Рейни. — Возможно, вышел на нее на встречах обществ «Анонимные алкоголики». После этого события стали развиваться быстрее.
— Ее новый приятель, — вставила Кимберли. — Она упомянула о нем однажды, но я не обратила внимания. Приятели… Этого добра у нее хватало.
— Похоже, он достиг большего, чем другие, — согласился Куинси. — Стал для нее чем-то особенным. Они встречались несколько месяцев. Мэнди ему доверяла. Может быть, даже влюбилась.
— Но ведь то, что с ней случилось, было несчастным случаем, — возразила Кимберли. — Мэнди выпила и села пьяная за руль. Она и раньше так поступала. Он-то здесь при чем?
Ей ответила Рейни:
— Мы считаем, что в ту ночь этот ее приятель был с ней. По словам одной бывшей подруги, Мэнди, возможно, начала пить еще вечером. Я не склонна доверять этой подруге и вполне допускаю, что твоя сестра была трезва, когда встретилась позднее с тем самым приятелем, и это он ее напоил. Так или иначе, наш таинственный незнакомец привел в негодность ремень безопасности, так что она не смогла пристегнуться. Потом он сел в машину вместе с ней, пристегнулся, чтобы не пострадать в случае аварии, и… то ли предоставил дальнейшее судьбе, то ли сам помог ей налететь на столб.
— Он был с ней в момент аварии?
— Да.
— О Боже, он же убил старика!
Кимберли в ужасе прикрыла рот ладонью. Все оказалось даже хуже, чем она предполагала. Что взять с Мэнди? Сестра всегда принимала неверные решения и вела себя так, словно нарочно напрашивалась на неприятности. Когда наутро после несчастья ей позвонила мать, Кимберли даже не удивилась. Наверное, подсознательно она ожидала, что рано или поздно Мэнди вляпается во что-то серьезное. Наверное, годами ждала именно этого звонка. Такой уж стиль жизни выбрала ее сестра. Но ведь старик-то всего лишь вышел прогулять собачку.
— Однако же она не умерла, — собравшись с силами, напомнила Кимберли. — Мэнди ведь не умерла в полном смысле этого слова. Разве это не должно было напугать его?
— Даже если бы Мэнди вышла из комы, что бы она сказала? Что бы помнила? — Рейни пожала плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108