Она смотрела на меня исподлобья — черты лица её точно колыхались, то расплывались, то выступали ясно…
С минуту мы молча стояли друг перед другом. Наконец я овладел собою и сделал шаг к ней. Она быстро повернулась и пошла прочь.
«Свети!» — крикнул я и кинулся за нею.
Но и она побежала. Свет прыгал возле меня и ясно освещал её спину — старую полинявшую кацавейку. Ноги её шлёпали быстро, стуча башмаками, я видел их, они были без чулок — худые, посиневшие, башмаки свободно хлябали на них; я видел её круглую пятку…
Она выбежала на чёрную лестницу и стала подниматься наверх. Удивительно, как она не теряла своей обуви, прыгая через три ступеньки, так что мы едва поспевали. Вот один поворот, другой, третий. Она бежит все выше, мы задыхаемся, но бежим-нельзя же потерять её из виду. Вот и четвёртый, последний, этаж. Я один опередил других и все ещё её вижу. Она бежит ещё выше, но куда же? Последний поворот, и я наткнулся на какую-то дверь — дальше хода нет.
Вот и Шмуль с фонарём. Это дверь на чердак. У двери никого: вокруг голые стены. На двери огромный замок. Все мы столпились. Что же делать? Послать за ключом, натурально. Бегал за ним Шмуль минут десять, не меньше. Долго возились, пока открыли тугой замок. Вот и отворилась дверь. Не поздно ли?
Обыкновенный чердак, красные кирпичи по стенам, запах затхлости и пыли. Взошли, огляделись.
«Да, много найдёте!» — сказал кто-то… А она стоит неподалёку и смотрит на нас, я опять к ней, она опять повернулась и опять пошла. Бежать уж неловко: пол кирпичный, неровный.
Да и она не торопится, идёт в трех шагах от нас.
Дошла она до одного угла. Остановилась, опять к нам обернулась и прижалась спиной к стене. Шмуль поднёс ей фонарь к самому лицу, она отклонилась и вдруг точно стала уходить в стену, точно её вдавливало что туда, и ведь туг же на глазах у нас ушла совсем, и осталась только кирпичная стена, и ничего больше. Долго мы стояли молча.
Что же делать?… Что там за стеной? Смотритель объяснил, что там стена соседнего дома… Тут я только заметил, что у меня в одной руке шпага, а в другой мелок: я как собрался записывать ремиз, так и не выпустил его из рук. Я начертил большой белый крест на том месте, куда она ушла, и мы стали спускаться.
Вот и весь мой рассказ. Но самое удивительное впереди. Я настоял, чтобы под моим крестом вынули ряд кирпичей. Постройка была фундаментальная, крепостная. На высоте аршина от пола найдено было пустое пространство. Там лежали кости женского скелета. Платье истлело, остались только башмаки. Детского скелета не было. Доктор заявил, что костям не менее полустолетия. Наш священник кости отпел, и их похоронили где-то за мой счёт. Никакие привидения более не показывались в нашем министерстве".
Тайна Смородиновского дома.
Приведённый ниже рассказ был опубликован в одном из номеров журнала"Ребус" за 1917 год. Вот его текст.
"В полицейском архиве города Вологды имелось дело о странных явлениях в слободе Фрязиной. В 1820-х годах здесь на пустыре построил дом купец Смородинов, не посмотрев на то, что по слухам на этом месте в лунные ночи мерещился неизвестный, бродивший средь вереска, и слышались стоны. Разобрав старое строение, Смородинов обнаружил подвал с человеческими костями на цепи. Но не придал этому значения и велел перенести их в ближнюю реку и спустить в воду. Всё происходило ночью, отверстие подземелья заложили и начали постройку.
Таким образом, через несколько лет дом бы выстроен и заселён. Смородинов изредка отлучался из него по торговым делам и как-то раз, приехав из города, поинтересовался, не ждёт ли его один неизвестный. Ему ответили, что нет. Смородинов оповестил о встрече с ним в городе и обещании неизвестного господина навестить его. Домочадцы восприняли весть как вполненую. Купец подождал гостя до вечера и, когда смеркалось, пошёл почивать.
Как он после сам рассказывал, около полуночи ему послышались внизу шаги. Все ближе и ближе. Словно приближался кто-то, хорошо знакомый с расположением комнат. Смородинов посмотрел на открывающиеся двери и в полумраке свечи различил перед собою незнакомого господина, встретившегося ему в городе: в кафтане, высокой шапке, глаза из-под косматых бровей смотрят пристально и сурово. Поднял сухую руку, что-то бормоча, погрозил Смородинову и исчез, точно растаял.
Придя в себя, купец поднял домашних, надеясь что-нибудь узнать, но никто ничего не видел, и Смородинов счёл пережитое им за кошмар. Жене, однако, не сказал всей правды и только пожаловался на нервное расстройство.
Минуло какое-то время. Смородинов, как и другие из его сословия, увлекался конными бегами. Особенную радость доставил ему купленный в тот год один орловский рысак, на котором он стал выезжать.
В одно из воскресений возвращался он санным путём домой. Дорога проходила берегом реки, но в одном месте круто загибала и подходила к крутому обрыву, ограждённому тумбами. Место было опасное, и Смородинов всегда приказывал кучеру сдерживать здесь горячую лошадь. Но на этот раз, едва они приготовились сбавить скорость, как точно из-под земли перед ними появился незнакомец в том самом кафтане и высокой шапке; поднял обе руки, загораживая дорогу, и громко гикнул. Вожжи выпали из рук Смородинова, рысак шарахнулся в сторону кручи, и тут же конь и сани с ездоками полетели вниз. Мягкий снег несколько облегчил их падение, но сани, разбитые вдребезги, с порванной сбруей и обезумевшей лошадью найдены были на другой день за десять вёрст от Фрязиной.
Купец, поднятый прохожими в беспамятстве, все твердил о ком-то, а, очнувшись, спросил, все ли благополучно дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163