– Вы двое решили цепляться за это безумие. Но остается тот факт, что я слова не давала.
– А вот это совершенно верно, – признал Джела. – Ты своего слова не давала. – Он повернул руки, демонстрируя открытые мозолистые ладони. – Возможно, дама решила, что мы все – члены одной команды. Но если ты твердо решила не рисковать собой – а я соглашусь, что это предприятие не лишено риска, – то больше говорить не о чем. Я попрошу тебя об одолжении: высади меня и дерево в таком месте, откуда мы смогли бы найти пассажирский транспорт на Землетуман. Мне бы не хотелось привлекать к нам внимание прилетом на зафрахтованном корабле.
Она чуть было не ответила ему таким же взрывом хохота, но подавила это желание и устремила на него взгляд, который постаралась сделать максимально серьезным и суровым.
– Я могла бы это сделать, – сказала она. – Как я понимаю, у тебя есть план, который позволит тебе получить эти уравнения – по слухам, надежно запертые в башне Озабэй?
– Есть.
Кантра вздохнула.
– И что это за план?
Он наклонил голову, картинно изображая раздумье, а потом состроил виноватую улыбку – такую фальшивую, на какую он только был способен.
– Это – моя кампания, – сказал он. – И мое слово. Насколько я это понимаю, вам этого знать не обязательно. Пилот.
Это было сказано достаточно уважительно – и в любом случае оставалось чистой правдой. Тут не было ничего, что превратило бы ее досаду в гнев. Так она сказала себе и резко вздохнула.
– Бывал на Землетумане? – осведомилась она, заставляя свой голос звучать спокойно и вежливо.
– Никогда, – ответил он тем же тоном. – Я редко бывал в Центре.
– Вполне понятно. Тогда ты, возможно, не знаком с Башнями?
Джела повел широкими плечами, склоняя голову набок.
– Они попадались мне в отчетах, технических книгах и тому подобном. Каждая Башня представляет одну науку и включает разделы этой науки, содержащие спорные идеи.
Недурно, признала Кантра. До опасного упрощенно, но недурно.
– А вот эти спорные идеи, – сообщила она, – очень часто становятся поводами для кровавых дуэлей ученых – и кое-каких вещей похуже. Стоит создать достаточно бесспорную теорию (ценность которой либо никто не оспаривал, либо критики проиграли спор) – и ученого переводят в Высокую башню, где он неприкосновенен как мастер.
Джела нахмурился и пошевелил пальцами в знаке пилотов «продолжай».
– Так вот, – сказала она, – башня Озабэй – это пространственная математика. Названа в честь некого Озабэя тэй-Бендрила, который принес пилотскому братству точные цифры, сделавшие возможными переходы. До тэй-Бендрила пилотам приходилось выбирать кружные пути, и для облета Ветви нужна была вся жизнь… или две. Тебе это преподавали с другими премудростями пилотирования, как и мне. Но чего тебе наверняка не давали, так это сведений, что Башни закрыты и укреплены – и что чужаков они не любят. Но не это твоя первая проблема.
Она замолчала. На лице Джелы отражался только вежливый интерес, чтоб он был проклят, этот солдат! Ну что ж, этот курс проложила она. Он не просил у нее советов.
– Твоя первая проблема, – продолжали она, – в том, что это – ЗЕМЛЕТУМАН, что глубже в Центр уже не попадешь – окажешься на другой стороне Спирали. Поставь сапог на Землетуман без разрешения или лицензии, и у тебя сотрут память – это если повезет. А не повезет – отдадут какому-нибудь Достопочтенному.
Джела повел плечами и адресовал ей ухмылку – немного более естественную, чем в прошлый раз.
– Ну так я предъявлю разрешение.
– Если оно окажется достаточно убедительным, а у начальника порта будет хорошее настроение, то ты получишь местного гида, который будет ходить рядом с тобой все время, пока ты будешь заниматься своим законным делом, и напоминать тебе, когда ты нарушаешь правила.
Он рассмеялся.
– Пилот, ты ведь знаешь, что тень при мне не останется.
– Потеряй или убей прикрепленного к тебе гида – и ты мертвец! – рявкнула она, сама себе удивляясь. – И уж точно идиот.
Молчание затянулось до счета «три».
– Рано или поздно я стану мертвецом, но мне не хотелось бы считать себя идиотом, – серьезно сказал Джела. – Скажи мне, почему я не могу просто ускользнуть и ходить незаметно?
«Потому что это – Землетуман!» – захотелось ей закричать. Но она сдержалась.
– Пойдем со мной, – предложила она вместо этого и вышла из кабины, не проверяя, следует ли он за ней.
Она прошла по короткому коридору в свою каюту.
Дверь открылась со стуком, который отражал ее настроение – и Кантра сосредоточилась на дыхании, беря себя в руки. Войдя в каюту, она широко открыла дверцу шкафчика.
Секунду она была одна в зеркале из полированного металла – стройная женщина в торговом кожаном костюме, светлыми волосами, ровно подрезанными на уровне упрямого подбородка, резковатыми чертами лица, золотистой кожей и глазами, похожими на прохладный зеленый туман. Ни лицо, ни глаза, ни поза не выдавали ни малейшего волнения – как и удовлетворения, с которым она это отметила.
Едва слышный шум сзади – и к ее отражению присоединилось второе: широкие плечи и тонкая талия, что очень хорошо подчеркивал кожаный костюм. Черные волосы ежиком. Черные глаза, ничего не выражающие. Лицо смуглое и правильное, чуть более узкое, чем обещали плечи, с твердыми губами и сильными бровями. Его макушка немного не доставала до ее плеча, хотя держался он прямо и гордо.
Она подбородком указала на свое отражение:
– Это, – объявила она, – норма Центра, выращенная из сертифицированного фонда, хорошо зарекомендовавшего себя на протяжении числа поколений большего, чем у тебя есть время услышать, а у меня – назвать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134