– Во время допроса в наблюдательной комнате действительно никого не было, если ты это имеешь в виду.
Джон кивнул.
– Вот я и надеюсь, что мисс Барнс скажет мне что-то такое, чего никто, кроме нее, не знает.
– Например?..
– Например, почему Кристина покончила с собой.
2
После вынужденного перерыва в допросе Эллен Рэндалл снова скрылась в своей раковине и отвечала на вопросы крайне вяло и неохотно. По большей части она и вовсе молчала. Мэгги знала по опыту, что давить на нее бессмысленно. Любой нажим мог только ухудшить ситуацию, поэтому она не стала возражать, когда Линдси заявила, что должна отвезти сестру домой. Мэгги даже не попыталась условиться о следующей встрече, зная, что все бесполезно. Эллен еще не созрела для откровенного разговора.
Опять неудача. На сердце у нее было тяжело. Словно наяву она слышала громкое тиканье часов. С каждой прошедшей минутой времени оставалось все меньше, и Мэгги хорошо это понимала. Не просто понимала – чувствовала. Насильник, которого пресса окрестила Окулистом, по-прежнему разгуливал на свободе, и каждый прошедший день приближал их к очередной трагедии.
Мысль о том, что еще одна жизнь будет необратимо исковеркана, казалась Мэгги невыносимой.
Но самое страшное заключалось в другом. Мэгги знала, что с течением времени преступник станет еще более жестоким и беспощадным. И с каждым днем ему будет все труднее утолить свои извращенные желания. Скоро, очень скоро Окулист начнет убивать, и тогда у полиции не останется вообще ничего. Никаких свидетельских показаний, никаких субъективных впечатлений, на основе которых Мэгги могла бы попытаться воссоздать портрет преступника. Мертвые не дают свидетельских показаний и не приходят в суд изобличать преступника. Чтобы остановить маньяка, полиции придется ждать, пока он совершит ошибку, но надежды на это было мало. До сих пор Окулист еще ни разу не ошибался.
Заглянув в общую комнату, Мэгги заметила Джона Гэррета. Он ждал ее, но разговаривать с ним очень не хотелось. Только не сейчас… К счастью, Джон ее не заметил, и Мэгги поспешно отступила в коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Найдя рядом с комнатой для допросов пустующий кабинет, она села за стол, положив перед собой альбом для набросков, и задумалась.
Страницы в альбоме все еще были девственно чисты. Лишь на первой из них были очень приблизительный набросок человеческого лица в окружении длинных, темных волос. Мэгги заподозрила: Окулист использует парик. Эллен Рэндалл хорошо помнила, что его волосы щекотали ей кожу каждый раз, когда насильник наклонялся к ней.
Увы, это было все. Никаких других деталей, на которые Мэгги могла бы опереться. Она пока даже не представляла себе, какую форму имеет лицо преступника, низкий у него лоб или высокий, выступает ли его подбородок вперед или нет. Она не знала даже, гладкая у него кожа или, наоборот – сухая и шершавая. Эллен и еще одна из пострадавших утверждали, что помнят прикосновение гладкого, холодного пластика. Если они не ошиблись, это могло означать только одно – преступник действовал в маске.
Подобная возможность беспокоила Мэгги больше всего. Почему, размышляла она, он боится, что будет опознан даже после того, как вырвал своим жертвам глаза? Разумеется, все преступники стремятся остаться неузнанными, но такие меры предосторожности были явно чрезмерными. И так думала не одна Мэгги. Все ее коллеги-полицейские, с которыми она разговаривала, сочли весьма странным, что преступник пользовался маской даже тогда, когда жертвы уже не могли его видеть.
Быть может, рассуждала Мэгги, у него что-то с лицом? Почему он так боится, что даже слепые женщины смогут его опознать? Но что можно нащупать на лице? Родимое пятно или родинку? Старый шрам? Следы какой-то кожной болезни или врожденное уродство?
– Мэгги?..
Не поднимая головы, Мэгги выругалась вполголоса. Она была очень недовольна тем, что ее прервали. В прошлом подобные размышления не раз приносили ей удачу. Но сегодня день явно не задался.
– Привет, Люк.
Лейтенант вошел в кабинет и грузно опустился в кресло для посетителей.
– Ну что, какие результаты?
– Никаких, если не считать результатом отсутствие всяких результатов. – Мэгги вздохнула и захлопнула альбом для набросков. – Эллен снова замкнулась, ушла в себя. Я пыталась установить с ней контакт, но… к сожалению, нам помешали. Придется несколько дней подождать. Думаю, дня через два – через три можно будет попробовать еще раз.
– Я только что разговаривал с лечащим врачом Холлис Темплтон, – сказал Драммонд. – Он утверждает, что она идет на поправку быстрее, чем можно было ожидать. Во всяком случае, ее физическое состояние давно не вызывает опасений. Врач надеется, что операция прошла успешно, и если к Холлис вернется зрение, тогда… Может быть, она…
– Может быть – что? – Мэгги пристально посмотрела на своего босса. – Ты считаешь, она сможет нам помочь?
– Я считаю, что она не будет чувствовать себя настолько угнетенной, как те жертвы, которые лишились зрения навсегда. Возможно, она что-то вспомнит.
– Да, вполне вероятно. Не исключено даже, что она сумела заметить что-то такое, что ускользнуло от внимания других женщин. Ведь Холлис Темплтон художница, а значит, она более восприимчива, внимательна к деталям.
– Может, попробуешь с ней поговорить? До сих пор она отказывалась отвечать на вопросы моих детективов, но тебе она может что-то рассказать.
Мэгги немного подумала.
– И все-таки я бы предпочла подождать, пока ее выпишут из больницы, – сказала она. – Больничная обстановка не особенно располагает к откровенности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117