Вам надо выйти на дорогу, ведущую в Кемерово, потому что некоторые водители, не останавливаясь здесь, едут дальше...
Славин рассчитался за обед и вышел из чайной. Стоять на дороге пришлось долго, и только к вечеру, основательно продрогший, он сел в кабину ЗИСа, направлявшегося в Кемерово. Водитель, молодой парень, ровесник Владимира, сказал, что ехать придется почти всю ночь. Путь предстоял неблизкий, и Славин, устроившись поудобнее, приготовился к длительной тряске по неровной дороге.
Водитель, назвавшийся Александром, оказался разговорчивым, он рассказал, что родом из Кемерово и уже много раз ездил по этим дорогам.
Владимир спросил:
— Саша, а почему ты на «пупе» не остановился? Там же чайная, и почти никто не проскакивает мимо нее.
— А у меня есть свой «пуп», — улыбнулся парень, — вот через пять часов увидишь.
— А что толку, через пять часов, — Владимир взглянул на часы, — уже будет около одиннадцати, и даже чаю не выпьешь.
— Ты не прав. Там неплохая столовая, и работает она круглые сутки. Когда бы ты ни приехал, всегда можно поесть горячего.
Несмотря на то, что дорога была в колдобинах и рытвинах, они оживленно разговаривали, и пять часов прошли незаметно. Когда доехали до места, о котором говорил водитель, Славин уже многое узнал и о Кемерово, и о привычках здешних водителей.
Александр загнал машину в небольшой двор чайной, и они вошли в чистый зальчик, где сидели три человека. За стойкой стояла молодая красивая женщина, взглянув на нее, Славин чуть не вскрикнул. Перед ним была Латанина, которая во время войны доносила гестапо о подпольщиках и патриотах.
Владимир стоял как вкопанный и смотрел на буфетчицу. Нет, ошибиться он не мог — это была Латанина Светка, предательница, которая наверняка оказалась здесь, в глуши, чтобы затеряться среди людей, скрыться, быть подальше от тех, кто ее хорошо знал, и таким образом уйти от возмездия!
— Ну, ты что, прирос? Проходи, — тронул Владимира за плечо водитель.
Славин сел за ближайший столик и неотрывно смотрел на буфетчицу. К ним подошла пожилая официантка:
— Ну, что, мальчики, будем заказывать?
— Нам чего-нибудь горяченького, — попросил Александр.
— Есть только суп гороховый, а на второе — котлеты с тушеной капустой.
Водитель ткнул Славина в бок:
— Ну, что берем? Тебе можно и сто граммов для аппетита, не за рулем же.
— Что вам на третье? Компот или чай? — нетерпеливо спросила официантка. — Водку если захотите, то в буфете возьмете.
— Давайте чай, — махнул рукой Славин и, подождав, пока официантка отойдет от стола, спросил у водителя:
— Саша, эта буфетчица давно здесь работает?
Водитель поглядел в сторону буфета и, улыбнувшись, сказал:
— Что, понравилась? Она уже больше года здесь... симпатичная женщина, только старше она нас с тобой.
— Она замужем?
— Не знаю. Хочешь, спрошу?
— Нет, что ты! Просто мне показалось, что раньше она в Марьянске работала.
Вдруг он решился:
— Знаешь, пожалуй, я возьму себе сто граммов, чтобы не простудиться, а то на дороге почти полдня проторчал на ветру в ожидании машины.
Славин встал и подошел к прилавку. Он не боялся, что Латанина его узнает, вряд ли она помнила соседского паренька.
Стоявшая за прилавком женщина бросила пустой взгляд на парня и безразличным тоном спросила:
— Что?
— Сто граммов.
«Да, это она!» — Славин теперь был твердо уверен.
Буфетчица налила в граненый стакан водки и, пододвинув поближе к Славину, пробормотала:
— Хлопец здоровый, молодой, и от полного стакана ничего не стало бы.
— В следующий раз, — отшутился Владимир и хотел отойти от буфета, но передумал и сказал: — Хорошо здесь у вас, чисто, аккуратно, сколько езжу по этой дороге и всегда с большим удовольствием заезжаю к вам.
— Взял бы тогда и благодарность написал, раз нравится.
Славин и сам клонил к этому. Под своей ли фамилией работает здесь Латанина? Владимир ответил:
— А что? И напишу, вот только карандаш дайте, а то не имею с собой.
В кармане пиджака Владимира лежала хорошая авторучка, которую подарила Рита еще в прошлом году, но он не хотел делать хотя бы малейшего шага, который мог бы насторожить буфетчицу. Пусть он остается просто тем, за кого она его принимает. Латанина подала ему книгу жалоб и предложений. Это был обыкновенный журнал, к которому был привязан карандаш.
Славин спросил:
— Как ваша фамилия?
— Сыроежная.
— Имя?
— Любовь Сергеевна.
— А официантки?
— А зачем тебе и официантке писать? Хватит, что мне напишешь.
Славин еле сдерживал себя, чтобы не схватить ее за руку и прямо через прилавок вытащить в зал, бросить в машину и доставить в ближайшее отделение милиции. Но он знал, что прежде, чем задержать преступницу, надо предъявить ей обвинение. Славин сел за стол и стал писать, а перед глазами у него стоял образ отца. Возможно, именно Латанина и донесла фашистам о нем. Вспомнил ее улыбающуюся на Комаровском базаре, окруженную гестаповскими офицерами, показывающую рукой на какого-то мужчину, которого тут же схватили. Его не смутило то, что эта женщина назвалась другой фамилией, нет, он не перепутал, это была она — Светка Латанина!
Владимир написал несколько слов благодарности, указав в ней фамилию Сыроежной. Есть он не стал. Выпил водку и начал торопить водителя. Тот удивленно посмотрел на него.
— И чего ты так спешить стал? То благодарность пишешь, то даже от еды отказываешься.
— Ладно, друг, не ворчи, сделай для меня доброе дело, поехали побыстрее!..
9
КУПРЕЙЧИК
В пивнушке народу было много. Купрейчик и оперуполномоченный уголовного розыска Новиков, которого он взял себе в помощники, заказали по кружке пива и, стоя недалеко от пивной бочки, осторожно разглядывали продавца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141