Я прекрасно понимала, что сейчас Марегу больше интересует, есть что между мной и Эньярошем или нет, и поэтому коротко ответила не менее лукавым тоном:— Нет, доктор Марега.Похоже, Эньярош тоже понял, о чем шла речь, потому что неожиданно разоткровенничался:— Понимаете, мистер Марега, мне стоило большого труда выяснить, что экспедиция Бонвояжа отправлялась именно из Эдуара. Я приезжаю сюда, сижу в архиве несколько недель...Я чуть не рассмеялась, ведь мы с ним познакомились лишь позавчера, а он произнес «несколько недель» так многозначительно и так внимательно наблюдая за реакцией Мареги, как если бы тем самым предъявлял свои права на меня: дескать, мы с мадемуазель Люно — давние приятели, тебе нечего искать здесь, амиго!—...читаю все описи подряд, изучаю уцелевшую переписку тех лет...— По-моему, мсье Бонвояж выбрал не самое лучшее время для экспедиции. Кажется, тогда во Франции было неспокойно, да и в Европе тоже! — Доктор медицины вовсе не собирался отступать и решил блеснуть историческими познаниями.Однако научная конференция о Франции той эпохи никак не входила в мои планы: во-первых, мне нужно было работать, а во-вторых, доктор Марега слишком взволновал меня. И не только голливудской внешностью и откровенными попытками флирта, но и причиной своего появления здесь. Слишком неправдоподобной причиной... Я решила еще раз услышать из уст психиатра, что привело его в Эдуар.— Доктор Марега, насколько я поняла, вы ищете упоминания о Шелгваукане в интересах вашего пациента?— Да, я собираюсь оспорить диагноз некоего нечистоплотного коллеги. Мой пациент был и есть абсолютно вменяем.Эньярош прищурился.— Неужели вы, док, действительно проделали путь из Рио-де-Жанейро в Эдуар ради подтверждения диагноза о вменяемости пациента?Ага, обрадовалась я, доктор археологии тоже не очень-то верит в альтруизм!— Вы так дорожите своей репутацией? — осведомился Эньярош.— Неподкупной репутацией, мистер Эньярош, прошу заметить!— То есть неподкупная репутация стоит дороже? — Эньярош поправил на носу очки. — Я вас правильно понял, сэр?— Да, мистер Эньярош, дороже золота!— Вы имеете в виду золото Шелгвауканы? — невинно спросила я и почувствовала, что порадовала Эньяроша.И что это я ни с того ни с сего загорелась на какого-то там Марегу? Игнасио Эньярош вовсе не хуже! Конечно, он не так лощен: давно не стриженные волнистые волосы, запущенная бороденка, старомодные очки в пластмассовой оправе, к тому же он ужасно владеет французским... Но Эньярош ладно сложен, остроумен и неглуп: сразу учуял своим орлиным носом, что «док» больше обеспокоен золотом, а не состоянием рассудка своего пациента!Однако мой вопрос вовсе не задел Марегу, он лишь снисходительно улыбнулся.— Вы совершенно правы, мисс Люно.Мне вдруг сделалось неловко: с какой стати мы с Эньярошем ополчились на постороннего и случайного человека?— Репутация для меня дороже всего на свете. Посудите сами, сэр. — В поисках поддержки Марега обратился теперь к Эньярошу. — Я уже рассказал леди, что мои интересы вызваны интересами моего пациента по имени Гарри Лейз.— Слушаю, слушаю вас, мистер Марега. — Эньярош энергично закивал, потому что Марега вдруг умолк.— Имя моего пациента не вызывает у вас никаких ассоциаций?Марега перевел взгляд с Эньяроша на меня и обратно. Мы с Эньярошем, не сговариваясь, одновременно пожали плечами.— А имя — Ричард Вонахью? Тоже нет? Тоже не слышали никогда?— Подождите, мистер Марега, — остановила его я. — Вы задаете вопросы, как следователь!— Простите, мисс, я не хотел вас обидеть. Я не следователь. Я всего лишь пытаюсь объяснить, почему переживаю за Гарри. — Растерянный Марега все равно был невыносимо красив.— Имя Вонахью не сходило со страниц газет год назад, — миролюбиво сказала я. — Этот авантюрист от археологии пытался выдать за подлинное носовое украшение корабля Колумба какую-то дурацкую фигуру, вырезанную из куска старого дерева. Так?— Так, — подтвердил Марега. — Но фигура вовсе не дурацкая, а выполнена очень профессионально, причем из подлинного киля древней каравеллы. Ее изготовил мой пациент Гарри Лейз по настоянию своего покровителя Вонахью, который рассчитывал продать эту скульптуру за колоссальные деньги.— Допустим, — сказал Эньярош. Между прочим, он до сих пор не показал Мареге дневник Бонвояжа, хотя кожаная тетрадка лежала поверх всех остальных документов на его столе. — Но я не вижу никакой связи между рассказанной вами историей про деревянную фигуру и вашими поисками Шелгвауканы. Какое все это имеет отношение к вашему пациенту Гарри Лейзу?— Вот именно! — поддержала я Эньяроша. Психиатр начинал раздражать меня. Будь у него заурядная внешность, я давно поняла бы, какой он бестолковый и занудный!— Боже мой! — В голосе Мареги послышалось отчаяние. — Гарри Лейза признали сумасшедшим, поскольку он твердил о несуществующей Шелгваукане! А она существует!Эньярош шумно выдохнул и покачал головой, встретившись со мной глазами. «Вот именно, зануда, — было написано в них, — и к тому же неуравновешенный!»— Ну конечно, доктор Марега, — сказала я как можно мягче, — Шелгваукана существует. Доктор Эньярош может даже выдать вам письменное свидетельство!— А вам не кажется, мисс Люно, что доктор Эньярош очень напоминает небезызвестного Ричарда Вонахью?Я опешила: чушь какая-то! Но Эньярош напрягся и сжал кулаки... Только этого мне не хватало! Ох уж эти латиноамериканцы! Вроде цивилизованные люди, а того и гляди схватятся врукопашную! Из-за чего? Неужели из-за меня? Тоже мне, роковая женщина! Смешно... Но с другой стороны: видят друг друга в первый раз — и столько ненависти!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46