И все это время Сара не переставала рассуждать, мысленно разбирая случившееся во всех подробностях. Сначала она приводила доводы в пользу того, что Эндрю и его приятели не могли быть замешаны в чем-то криминальном. Зачем им это? — спрашивала она себя. Она восстановила в памяти их школьные характеристики. Все трое были из очень обеспеченных семей и материально ни в чем не нуждались. Так по какой же причине эти юноши стали бы даже думать о подобного рода делах, о воровстве и разбое?
Это явно было лишено смысла.
Рассмотрев эти доводы, Сара подошла к вопросу с другой стороны — то есть со своей. Да, она слышала обрывки разговора между тремя студентами, и хотя то, что до нее донеслось, вызывало подозрение, несомненным доказательством вины служить не могло никоим образом. Разве только если принять во внимание обращенные к ней слова Эндрю.
Угроза, прозвучавшая в его голосе, и зловещий взгляд впившихся в нее злобно прищуренных глаз крепко убедили Сару в том, что от этих молодчиков всего можно ожидать.
Итак, к чему же вы, уважаемый доцент, пришли? — спрашивала себя Сара, вовсю шуруя пылесосом. И чего, простите, ваши глупые выкладки стоят? Хилой тройки, ответила она себе, отодвигая к стене стул.
Естественно, пока убиралась, она взвешивала и другие варианты, кроме того, что предложил ей Эндрю, — то есть молчать. Она могла бы сообщить о своих подозрениях полиции или декану факультета или, на худой конец, посоветоваться с заведующим кафедрой. Могла бы, как бы не так! — с издевкой подумала она. Чтобы потом слышать у себя за спиной язвительный хохот коллег, хохот, который постоянно будет звучать у нее в ушах?..
Улики. Улики. Улики. Вот то необходимое, без чего нельзя подымать указующий вину перст. И конечный вывод напрашивается сам собой: у нее нет неопровержимых улик.
Обрушив кипящую в ней энергию на окно в спальне, Сара что есть сил терла белой тряпкой по стеклу… продолжая, однако, решать свою, уже сугубо личную проблему.
Еще один конечный вывод. Да, ей хочется быть с Джейком, быть подолгу, помногу. Он нравится ей, больше чем нравится. И хотя пламя физического влечения постоянно охватывало их обоих, ей было хорошо с ним, хорошо, как со старым другом, а не как с недавним знакомым, которого знаешь без году неделя, — и это уже о многом говорит. Общество Джейка доставляет ей удовольствие, возбуждает, волнует.
Неужели они знакомы всего два дня?
Невероятно. Но так оно и было — и это столь же очевидно, как пятнышко на стекле. Пятнышко не проблема: достаточно провести по стеклу белым лоскутом — раз, и нет его. А вот с ее чувствами к Джейку так просто не разделаешься.
Джейк — полицейский, а потому он потенциальная угроза для Эндрю и его дружков.
Сара порядком устала от всех своих выводов. Разделавшись с окном в спальне, она перешла в большую комнату, где было два окна.
Может, это просто нервы, а то и трусость, но, по ее разумению, неопределенность здесь не к месту: продолжая встречаться с Джейком, тем более на публике, она подвергает себя опасности, и Джейка, надо полагать, тоже.
Джейк ничего не знает о ее подозрениях, а значит, особенно уязвим, прямая мишень для скрытого от глаз оружия.
Рука Сары замерла на оконном стекле. А что, если они нападут на него, ничего не подозревающего, не готового к обороне? От этой мысли ее кинуло в дрожь. Набросятся втроем? Нет, она покачала головой. Вряд ли все вместе. Но Эндрю… Она постаралась снова во всех подробностях вспомнить вид Эндрю, как он выглядел, как звучал его голос, когда он прошипел свою угрозу. Да, этот молодчик на все способен, и опять словно тяжелый камень лег ей на сердце.
Эндрю, не задумываясь, примет любые «меры», какие сочтет нужными, чтобы обезопасить себя.
Ссутулившись, Сара отошла от окна, оставив его наполовину недомытым. Даже если Джейк человек героического склада — а она именно так считает, — это еще не причина делать из него подсадную утку.
Когда Джейк позвонит — если позвонит, — она скажет ему, что не может с ним встретиться ни сегодня вечером, ни вообще в обозримом будущем. Только так — у нее нет иного выбора.
Телефон зазвонил ровно в 15.26. Сара без труда определила время: начиная с двух, она каждые десять-двенадцать минут смотрела на часы. Распрямив плечи, она дождалась второго звонка и подняла трубку.
— Алло.
— Привет. — Голос Джейка, мягкий и тягучий, словно свежий мед, тек к ней по проводам. — Ну как вы?
— Превосходно, — солгала она, а про себя в гнетущей тишине добавила: «Ужасно». — А вы как?
— Извелся.
Она это знала. Конечно, знала. Но следовало спросить:
— Извелись? Почему?
— Са-ара, милая… — Ее имя и ласкательное «милая» прозвучали как долгий нежный поцелуй. — Вы знаете почему. Я хочу услышать ваш ответ.
Сара глубоко вздохнула, готовясь к решительному отказу.
— Вы подарите мне сегодняшний вечер? — продолжал он тем же медовым, проникновенным голосом.
— Да. — Рука Сары взметнулась, прикрывая предательский рот. Вот тебе и «решительный отказ»!
— Благодарю. — В мягком голосе прозвучало облегчение. — И вы — честное слово — не пожалеете.
Сара подавила вздох: она уже жалела. Ten-лые, медовые нотки, верно, залепили ей уши и размягчили мозг.
— А что мы будем делать?
Фу, какой двусмысленный вопрос, упрекнула она себя. И тихий смех Джейка подтвердил это. Но, к его чести, он не унизился до игривых шуточек и намеков.
— Вы не против, если мы прокатимся в Филли, пообедаем там, посмотрим шоу?
У Сары словно камень свалился с души: поездка в Филадельфию уменьшала шансы попасться на глаза кому-либо из пресловутой троицы.
— Шоу? — повторила она. — Помнится, вы говорили о кино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41