Я соскреб грязь с ботинок об изношенный чугунный рельс возле входа и, громко бухнув тяжелым дверным кольцом, уже собирался проделать это еще раз, как дверь отворилась.На меня смотрела полная женщина средних лет с безупречно уложенными темно-серыми волосами.– Да?– Я к доктору Мейтланду.Она нахмурилась.– Прием закончен. И, боюсь, сейчас доктор не обходит пациентов.– Да нет... понимаете, он ждет меня.Полное молчание в ответ. Мне вдруг пришло на ум, насколько я, должно быть, перемазался за часовую прогулку под дождем.– Я насчет работы. Меня зовут Дэвид Хантер.Женщина просияла.– Ох, простите Бога ради! Я ведь сразу не сообразила... думала, что... Да вы заходите, пожалуйста.Она отступила внутрь, давая мне пройти.– Боже милосердный, на вас сухой нитки нет! Долго шли?– От станции.– От станции? От самой станции? Да ведь это мили!Она уже помогала мне снять пальто.– Отчего же вы не позвонили, когда приходит поезд? Мы бы кого-нибудь нашли, чтобы вас подбросили.Я не ответил. По правде говоря, мне это даже не пришло в голову.– Идите в гостиную, там есть камин. Нет-нет, чемодан оставьте, – добавила женщина, улыбнувшись. Тут я впервые заметил следы переживаний у нее на лице. То, что я принял за холодок отчужденности, объяснялось просто усталостью. – Воришек у нас нет.Она провела меня в большую, обшитую деревом комнату. Напротив длинного кожаного дивана, изношенного временем, действительно имелся камин, где пылала груда поленьев. Персидский ковер, старый, хотя все еще красивый.По краям – половицы, навощенные до темно-коричневого блеска. В комнате приятно пахло сосной и костром.– Присаживайтесь, пожалуйста. Я скажу доктору Мейтланду, что вы прибыли. Может, чашечку чаю?Еще одно свидетельство, что я уже не в городе. Там предлагают кофе. Я поблагодарил и, когда она вышла, стал смотреть на огонь. Тепло. После уличного холода потянуло в сон. За двустворчатой дверью на террасу совсем стемнело. В стекло барабанит дождь, на диване мягко и удобно... Отяжелели веки, и я чуть ли не в ужасе вскочил, когда начал клевать носом. Как-то сразу навалилась усталость, я был измотан духовно и физически. Но страх заснуть оказался сильнее.Я все еще стоял перед камином, когда женщина вернулась.– Пойдемте. Доктор Мейтланд ожидает вас в кабинете.Поскрипывая половицами, я прошел за ней по коридору до дальней двери. Негромко постучав, женщина открыла ее привычным жестом, не дожидаясь ответа. Давая мне пройти, она вновь улыбнулась.– Через пару минут принесу чай, – сообщила она, закрывая за собой дверь.В комнате за письменным столом сидел мужчина. Секунду-другую мы молча разглядывали друг друга. Даже из-за стола было видно, какой у него высокий рост. Худое, в глубоких складках лицо и пышная шапка волос. Не то чтобы седых, а скорее бледно-соломенных. Черные брови давали понять, что у этого человека нет слабых мест. Проницательный, пытливый взгляд, мгновенно давший мне оценку. Что за впечатление я произвел? Впервые в жизни стало неловко, что я выгляжу далеко не лучшим образом.– Однако! Вас хоть выжимай!Грубоватый, но не злой голос, как у большого добродушного пса.– Пешком шел от станции. Не нашлось такси.Он фыркнул:– Добро пожаловать в наш чудный Манхэм!.. Вы бы хоть сказали, что приедете на день раньше. Я бы что-нибудь организовал...– На день раньше? – эхом отозвался я.– Вот именно. Я ждал вас завтра.Впервые до меня дошло, что означали закрытые магазины. Сегодня воскресенье. Я даже представления не имел, насколько у меня извратилось чувство времени. Так опростоволоситься!Доктор сделал вид, что не заметил моего смущения.– Ну да не важно, раз вы здесь. Больше будет времени обвыкнуться. Я – Генри Мейтланд. Рад знакомству.Он протянул руку, не вставая. Только сейчас я заметил, что доктор Мейтланд сидел в кресле-каталке. На миг выбитый из колеи, я шагнул вперед, чтобы обменяться чуть запоздалыми рукопожатиями. Он криво усмехнулся.– Теперь вы знаете, почему я написал в газету.Да, крохотное, едва заметное объявление на страницах «Таймс». Но – уж не знаю почему – в глаза мне оно бросилось сразу. «Сельской амбулатории нужен врач общего профиля. Контракт временный, на шесть месяцев. Жилье предоставляется». Не просто шанс найти место, сама география привлекла меня. Я бы не сказал, что очень хотелось работать именно в Норфолке; зато я покинул бы Лондон. Без особых надежд или переживаний я подал заявку и, неделей позже распечатав письмо, ожидал найти в нем лишь вежливый отказ. Однако мне предложили место. Письмо пришлось перечитать дважды, прежде чем дошел смысл. В иных обстоятельствах я бы еще задумался, нет ли здесь ловушки. А с другой стороны, тогда я вообще бы не стал искать такую работу.Ответным письмом я дал согласие.Сейчас, при виде моего нового начальника, пришло запоздалое беспокойство, во что же я ввязываюсь. Словно читая мои мысли, доктор хлопнул себя по бедрам.– Автомобильная авария.В голосе – ни смущения, ни жалости к себе.– Есть шансы, что со временем я опять смогу ходить, однако до тех пор мне в одиночку не справиться. Где-то с год работали временные помощники, теперь с меня хватит. Каждую неделю новое лицо; кому от этого лучше? Вы сами быстро поймете, что здесь не очень-то жалуют перемены.Он потянулся к трубке с табаком, что лежала на столе.– Ничего, если я закурю?– Разве я могу возражать?Мейтланд издал короткий смешок.– Ответ верный. Я не ваш пациент, помните об этом. Он на секунду умолк, приставив спичку к табачной чашечке.– Итак, – продолжил Мейтланд, попыхивая трубкой. – Серьезный отход от вашей привычной работы в университете, да? К тому же тут далеко не Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16