— Я человек простой. А этот парень — ну... зачастую я не понимаю, что он такое творит. Вернее сказать... мне кажется, что он делает глупости.
— Ты говоришь о том, что он делает, или о том, что он собирается делать?
Бандо чиркнул кремнем.
— И о том и о другом. У меня и от того и от другого — голова кругом, да только у него ума-то, видать, побольше, чем у меня.
— Ты так в этом уверен?
— Это ты о чем, Хэл?
Очки Хэла сверкнули, отразив пламя свечи.
— Пожалуй, ты не до конца откровенен со мной, Бандо. Ты говоришь, что он умен, а ты — не очень. Но, может быть, ты думаешь, что на самом-то деле это не так?
Зензанец задумчиво затянулся трубкой. Хэл сказал правду, хотя Бандо никогда не признался бы в том, что это так и есть. Было время — до сражения при Рэксе, — когда он смотрел на предводителя с благоговением. А теперь, тяжко сокрушенный поражением, этот мужчина в маске казался всего лишь самым обычным одиноким человеком, скованным тоской. Он медленно опускался по спирали к неотвратимой гибели и все же упрямо держался за какие-то тайны, которые никому не доверял — никому, кроме разве что Хэла.
Бандо давно подозревал, что его старый товарищ знает намного больше о так называемом Бобе Багряном, чем говорит. Да так оно и должно было быть — иначе разве стал бы Хэл так настойчиво уговаривать Бандо присоединиться к этому маленькому отряду после того, как они потеряли своего прежнего предводителя? Бандо был всегда готов послушаться Хэла, в мудрости которого не сомневался, но этот разбойник был совсем не похож на Арлекина. И не только не похож. На взгляд Бандо, он был хуже.
Воспоминания унесли зензанца в прошлое. Бедняга Тор! Подумать только — ведь он погиб именно той смертью, какой Бандо боялся сильнее всего: его повесили на площади в родной деревне и выставили на всеобщее обозрение. Он стал очередной жертвой «правосудия» синемундирников. Старая, знакомая ненависть наполнила сердце Бандо. Пусть он недолюбливал нового командира, все же было нечто, из-за чего он сохранял ему верность.
— Хэл, ты про меня плохо думаешь, — заявил он неожиданно.
— Да ты что, старина! Ни за что на свете я не стал бы плохо думать о тебе!
— Какой бы он ни был странный малый, — тот, про кого мы с тобой толкуем, — он самый отъявленный враг зла, облаченного в синие мундиры, верно? И ты думаешь, что я изменил бы мятежнику, про которого в народе слагают сказания и поют песни?
— Но может быть, ты думаешь, что песни и сказания лгут?
Бандо печально потупился. День за днем их отряд, подобно звериной стае, пробирался по поросшим густыми лесами холмам. Он знал, что они должны идти и идти к новой битве — к новому, еще более сокрушительному поражению. Предводитель был непреклонен: отряд должен был добраться до Эджландии, где его лазутчики якобы собирали новое повстанческое войско. Это было чистой воды безумие, но, быть может, кроме безумия, мятежникам больше ничего не осталось.
Бандо проговорил:
— Да нет. Не песни. Время лживое.
Хэл усмехнулся.
— Славно сказано, старина. Ты умнее, чем хочешь казаться. Только притворяешься. — Он придвинулся ближе и, сжав руку товарища, пылко зашептал: — Бандо, есть кое-что, о чем я не имею права говорить. Ты просто поверь вот чему: тот путь, которым мы идем, предначертан. Пока ты не способен различить это предначертание, но в один прекрасный день тебе все откроется. Наш путь опасен, он всегда был опасен, но, Бандо, он никогда не был глупым и бессмысленным, и теперь он тоже не лишен смысла. Не расставайся с верой повстанца, ибо со временем твоя вера будет вознаграждена сполна, обещаю.
Бандо встревоженно глянул на спутника. Какое-то время старые друзья сидели молча, а потом зензанец наконец вынул изо рта погасшую трубку и вытряхнул из нее пепел, а ученый закрыл и отложил книгу и задул свечу. Затем они достали из седельных сумок одеяла и улеглись на теплую, сухую, как солома, траву.
— Все было по-другому, когда с нами был юный Джем, — пробормотал Бандо, продолжительно зевнув. — Как жалко, что эти славные деньки миновали!
— Бедолага Джем! — вздохнул Хэл. — Где-то он сейчас?
Глава 4
ЗАТОНУВШИЕ СОКРОВИЩА
— Джем... Джем?
Раджал пытался растормошить друга.
Джем вздрогнул и очнулся. Он опять впал в забытье! Последнее, что помнилось, — это то, как он, выпив рома, со стуком опустил на стол кружку и отер губы тыльной стороной ладони, а потом... потом уставился на пламя свечи, что стояла на столе в капитанской каюте. Он вовсе не хотел проявить неучтивость, а вышло так, что он пропустил окончание истории, которую рассказывал капитан. Как ему хотелось поговорить с опекуном! И как часто теперь это повторялось — странное забытье при взгляде на свечу, лампу, фонарь...
Такое случалось не раз с тех пор, как они покинули Порт-Тираль.
За открытым иллюминатором — квадратным проемом окна — негромко шелестело черное, чуть тронутое лунными бликами море. Ночь выдалась жаркая. Страшно было себе представить, какая духота царила в трюме. Джем протер глаза. Каюта капитана Порло напоминала полутемную пещеру с диковинными сокровищами, развешанными по стенам от низкого закопченного потолка до самого пола. Голова тигра, рог носорога, риванский амулет и таргонский щит, позеленевший от патины медный мушкетон и ржавая абордажная сабля, которая, наверное, когда-то сверкала в руке свирепого венайского пирата. Повсюду валялись смятые, пожелтевшие карты и засаленные тома лоций. Каюта капитана словно бы изображала его характер, его самого: неряшество пополам с блеском, кладовую воспоминаний о сотнях сказочных приключений.
Джем опустил глаза, увидел тяжелые тарелки с остатками солонины и пятнами горчицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218