И сколько времени она была без сознания?Но физическая боль, терзающая ее тело, не шла ни в какое сравнение с болью душевной Сыновья были смыслом всей ее жизни. Без них она не могла представить себя. Она попробовала установить с ними мысленную связь, а когда поняла, что не сможет этого сделать, стала проклинать себя за то, что в свое время решила, что рано пока учить их общению на расстоянии.Где они сейчас? Вместе они или нет? О боги, только бы их не разлучили! Живы ли они? Действие зелья немного ослабло, и из глаз у нее хлынули слезы. Рыдания сотрясали ее тело, она судорожно всхлипывала и в конце концов, обессилев, снова уснула.Рассвет и второе пробуждение не принесли облегчения. Бледный свет, сочащийся сквозь единственное окно, освещал круглую комнату с высоким потолком. Без сомнения, это какая-то башня. В комнате, кроме небольшого соломенного матраса, были еще стол и стул; на всем лежал толстый слой пыли. Каменный пол был покрытвыцветшей циновкой. В комнате было прохладно, а на узнице, кроме той же ночной рубашки, в которой ее забрали, не было ничего, даже носков, не говоря уж о туфлях В конце концов, она встала со своего неудобного ложа и накинула матрас на плечи, как одеяло.Тяжелая деревянная дверь — единственный выход — была плотно пригнана к косяку и заперта на замок. На глаза вновь навернулись слезы, но она уже достаточно овладела собой, чтобы не поддаться слабости и подумать, как убежать из этой башни. Ее мана по-прежнему была с ней. Она пульсировала внутри и струилась вокруг тела, пребывая в изменчивом и безостановочном движении. Это движение таило в себе огромную силу. Для спасения нужно было только произнести заклинание, дверь не является преградой для «Огненного шара».Она уже приготовилась разнести дверь в щепки, но слова заклинания застряли в горле. Если будешь колдовать, твои дети умрут. Когда чувства вернулись к ней, она заметила, что все еще стоит, и бессильно опустилась на стул.«Спокойно, — уговаривала она себя. — Спокойно». Гнев в сочетании с магией обладал страшной разрушительной силой, поэтому, пока она не узнает что-нибудь о судьбе своих детей, ей ни в коем случае нельзя позволить себе проявить знаменитую вспыльчивость, которой отличались все Мэленви.Усилием воли ей удалось сохранить хладнокровие и начать рассуждать. Эти люди знают, что она маг, и похитили ее из Додовера для какого-то особого дела. Но они желают полностью контролировать ее действия. Когда речь идет о маге, это нелегко, вот они и решили использовать мальчиков. Именно поэтому она была уверена, что ее дети живы и находятся где-то недалеко. Похитители должны понимать, что, прежде чем соглашаться на что-то, она должна увидеть своих детей. Впрочем, искра надежды погасла, едва она взглянула на запертую дверь.При мысли о детях у нее сжималось сердце. Их схватили посреди ночи и заперли в незнакомом месте. Что они чувствуют? Они чувствуют страх и одиночество. Они чувствуют, что их предали. Бросили те, кто говорил, что любит их больше всего на свете.В ней вновь начала закипать ярость.— Спокойно, — прошептала она, — спокойно.Скоро они придут. Похитители должны кормить свою узницу, а еды в комнате не было, только на левой половине стола стояла кружка с водой.Наконец в замке повернулся ключ, и тот, кто внушал ей ужас, предстал перед ней. Ей не оставалось ничего другого, как только, всхлипывая, выразить свою благодарность в ответ на его слова:— Добро пожаловать в мой замок, Ирейн Мэленви. Надеюсь, вы уже пришли в себя. И значит, пришло время воссоединить вас с вашими прекрасными детьми.
Было холодно. Он сидел в одиночестве на потрескавшейся земле посреди огромного пространства, лишенного цвета. Ветра не было, но он чувствовал, как шевелятся волосы на голове. Он поднял взгляд и прямо перед собой увидел дракона. Морда чудовища была огромной, но туловища он почему-то не мог разглядеть. Дракон дохнул на него, и кожа на лице загорелась, кости почернели и рассыпались в прах. Он открыл рот, чтобы закричать, но слова застряли у него в горле. Потом он внезапно оказался летящим над дымящейся почерневшей землей. В небе кишели драконы, а на земле не было никакого движения. Он посмотрел на свои руки, но их, как и лица, не оказалось на месте — его плоть умерла. Внезапно ему стало жарко. Он бежал, изо всех сил помогая себе руками, но ноги двигались слишком медленно. Его преследовал дракон, и спрятаться было некуда.. Он упал, и чудовище вновь оказалось прямо перед ним. Он приподнялся и сел, и в это время дракон дохнул на него пламенем. Кожа на лице загорелась, кости почернели и рассыпались в прах. Бежать было некуда, и прятаться было негде. Огонь жег ему глаза, но он не мог опустить веки. Он открыл рот, чтобы закричать...
Хирад почувствовал чьи-то руки у себя на лице. Он вскочил, но перед ним не было ни дракона, ни выжженной земли. Илкар поправлял дрова в камине. Хирад подумал, что в комнате должно быть холодно, но ему почему-то было жарко, очень жарко. Талан и Безымянный привстали с кроватей, а Сайрендор сидел рядом с Хирадом, положив ладонь ему на лоб.— Успокойся, Хирад. Все позади Это всего лишь сон. Варвар, глубоко вздохнув, снова оглядел комнату, и сердце его перестало биться так бешено.— Прости, — сказал он. Сайрендор убрал руку и встал.— Ты меня напугал, — сказал он. — Я уж подумал, что ты помираешь.— Я тоже, — произнес в ответ Хирад.— Как и все в замке, — заметил, отложив кочергу, Илкар и зевнул.— Неужели я так громко кричал? — Хирад выдавил из себя улыбку.Илкар кивнул:— Очень громко. Ты хоть помнишь, что тебе снилось?— Никогда не смогу этого позабыть. Мне снились драконы, тысячи драконов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153