Королевский дворец, единственное место, которое Тристан ощущал родным домом, был разгромлен и разграблен до основания. Все ценности были вынесены, по-видимому, самими евтракийцами, уже после того, как Фавориты покинули дворец. У крылатых воинов было не так много времени, и в первую очередь они стремились разрушать, а не грабить. Принц шел через анфиладу опустевших залов, и то, что к разграблению дворца приложили руку его сограждане, лишь усиливало душевную боль. Великолепные произведения искусства, в том числе и гобелены, так любовно сотканные его матерью, исчезли, стены комнат и коридоров зияли пустотой. Сквозь разбитые окна струился сырой воздух.Принц с трепетом приближался к Тронному залу, понимая, что там его ожидает самое тяжкое испытание. С неожиданной силой нахлынули воспоминания о том ужасном дне, изменившем всю его жизнь. Почувствовав, как замерло его сердце, Тристан остановился на пороге.Как и повсюду, в этом помещении царила пустота. Почти везде когда-то расчерченный черно-белыми квадратами пол был покрыт коркой засохшей, перемешанной с грязью крови. Со стен в красноватом свете лун, беспрепятственно проникавшем сквозь выбитые витражи окон и пустые покореженные рамы бывшего стеклянного плафона потолка, зловеще взирали изображенные кровью символы Шабаша — Пентангли.Снова и снова перебирая в памяти события того страшного дня, Тристан не мог удержаться от рыданий. Как будто прикосновение к холодному мрамору могло внести хотя бы малую толику успокоения в его смятенную душу, принц обхватил руками алтарь, на который Фавориты бросили его отца. Внезапно его пальцы ощутили выбоину, оставленную дрегганом, отделившим голову короля Николаса от тела. Тристан в ужасе отдернул руку. Мраморную поверхность все еще покрывала засохшая кровь его отца. Принц знал: даже если алтарь когда-нибудь отмоют, в его памяти он навсегда останется запятнанным кровью.«Прости, отец», — в который раз мысленно воззвал он. После чего повернулся и покинул дворец, в тщетной надежде оставить позади терзавшие его душу призраки прошлого.Сейчас, пробираясь тайной лесной тропой к королевскому погосту, Тристан отдавал себе отчет в том, что хочет навестить могилы не только из уважения к просьбе сестры. Он и сам страстно желал этого.Принц спешился, не доезжая до лесной поляны, издревле являющейся местом захоронения правителей Евтракии, и привязал поводья Озорника к дереву. Одной из своих сторон поляна, выбранная для королевского кладбища, выходила на крутой обрыв, с которого открывался вид на лежащую в долине столицу, с других же была окружена густым лесом, сквозь который к ней серпантином поднималась мощеная камнем дорога от Таммерланда, оканчивающаяся у кладбищенских ворот. Тропа, по которой поднялся Тристан, вывела его к той части погоста, что находилась ближе к обрыву, почти напротив обустроенного входа.Тишину нарушали лишь вопли древесных лягушек в окружавшем кладбище лесу. Мокрые от недавно прошедшего дождя надгробия поблескивали в призрачном свете красных лун.Шагнув в сторону могил своих родителей, принц краем глаза заметил качнувшуюся на противоположной стороне поляны тень.Кто-то, почти незаметный в своем сером одеянии на фоне стены деревьев, склонил укрытую капюшоном голову над могилами. Чувствуя, как бешено колотится сердце, Тристан замер, ожидая, что станет делать незнакомец, и колеблясь, стоит ли обнаруживать свое присутствие.«Это „маг резерва“, — подумал принц. — Кто еще может носить такую одежду? »Вспомнив Джошуа, он подумал, что и этого «мага резерва», возможно, постигла та же участь — он потерял свой отряд или даже наткнулся на тех жутких созданий, о которых с таким ужасом рассказывал молодой маг. Однако прежде чем Тристан принял окончательное решение, как ему действовать далее, незнакомец, перепрыгивая через надгробия, устремился к краю обрыва.Осознав, что «маг резерва» сейчас бросится вниз, принц рванулся наперерез ему и, не без труда догнав, в прыжке ухватил за ногу. Оба рухнули на влажную землю всего в нескольких футах от края обрыва.Тристан тут же поднялся на колени и попытался перевернуть незнакомца, чтобы взглянуть ему в лицо. Однако совершенно неожиданно получил настолько сильный удар в подбородок, что едва не потерял сознание. Пытаясь вырваться из рук принца, незнакомец яростно колотил его кулаками.В первый момент Тристан хотел было ответить тем же, но остановил себя. «Маг резерва», несомненно, не понимал, кто перед ним, и, вероятно, считал, что на него напали с целью грабежа.Принц увернулся от очередного удара незнакомца и, перехватив его руку, откинул капюшон с лица… девушки.После того как в Пазалоне умерла у него на руках прекрасная галлиполая Нарисса, Тристан думал, что никогда больше не увидит подобной красоты. Теперь, сидя на влажной траве при свете трех красных лун, он убедился в явной поспешности своих выводов.Взгляд незнакомки, казалось, был устремлен куда-то сквозь него.— Ты причиняешь мне боль, — наконец произнесла она сквозь зубы.— Если я тебя отпущу, обещаешь, что не станешь снова пытаться свести счеты с жизнью? — спросил Тристан.Он посмотрел ей в глаза, потирая свободной рукой подбородок, испытавший сильнейший удар, нанесенный маленькой ручкой незнакомки.— Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, — с кривой улыбкой продолжал принц. — А я, по-моему, только что совершил доброе дело и, разумеется, тут же получил по заслугам. — Он надеялся, что девушка улыбнется в ответ, но этого не случилось. — Ну что, обещаешь?— Нет, — ответила она.Тем не менее он отпустил руку девушки, но слегка развернулся так, чтобы оказаться между нею и обрывом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126