Возможно, план и не совершенен, однако подобное сочинил бы далеко не каждый. Гонсет легко нарушает любые традиции и нормы, сковывающие разум. Редкая раскрепощенность вкупе с мощным интеллектом и опорой на широкую сеть осведомителей… Чрезвычайно грозный противник.
– Вы полагаете, учитель, Гонсет в состоянии раскрыть нас и наши намерения? По одной вылазке Шагалана?
– Сложно предугадать ход мысли одаренного человека. В главном Шагалан прав – Гонсет шанс на ответный удар теперь получил.
– Тогда отнять его вместе с головой! – хлопнул ладонью по колену Дайсар.
Шагалан придержал товарища.
– Я допустил оплошность, учитель, и я займусь ее исправлением. Если взять себе целью добраться до наместника, рано или поздно…
– У нас иные цели, друг мой, – прервал хардай. – Разве голова Гонсета стоит свободы Гердонеза? Да, похоже, мы разбудили могучего, опасного зверя, схватки с ним не избежать. И все же работе подобает идти своим чередом. Продолжим ее с нужной степенью осторожности и здравого смысла – никакой гений не помешает осуществлению планов… Конечно, если подвернется случай, мы заденем наместника. Но переводить на него все силы и время? Судя по событиям в Галаге, примерно этого он и ждет.
– Гонсет заслуживает особой охоты, учитель, – упрямо произнес юноша. – Мне вообще теперь кажется, что впереди война не с полками гарнизона, а больше с Гонсетом. Его гибель обезглавит мелонгов и обречет на поражение.
Кане улыбнулся, будто радуясь прекословию.
– Скорее всего, ты прав, друг мой. Однако не забывай: верх самонадеянности – атаковать настороженного зверя. Пока Гонсет готов к покушению, оно только повредит. Мы не устраним врага, зато подтвердим его догадки, явим свои истинные возможности. Нет, действовать нужно исключительно наверняка. Займемся нащупыванием подходов к наместнику, но очень аккуратно. Помните, вас отныне ждут и обдумывают встречу. Не облегчайте жизнь неприятелю, бросаясь очертя голову в его западни, не всякую удастся пробить насквозь… Кстати, по поводу гарнизона: Сегеш, наш новый союзник, обладает какими-нибудь сведениями о нем?
– Шурга рассказывал кое-что, – нехотя сменил тему Шагалан. – По его словам, у мелонгов затеялось какое-то непонятное шевеление. Увы, повстанцы имеют связи лишь с губернаторскими стражниками. Чужеземцы существуют обособленно, не доверяют местным. И все же слухи просачиваются. Месяца два как среди варваров и части приспешников гуляют некие списки. Вроде отбираются лучшие для дальнего похода.
– Много народу отбирают?
– Много. Возможно, до половины.
– Не удивлюсь, если и больше, – хмыкнул мастер. – В таком вопросе не до интересов Гонсета, Император отзовет столько, сколько посчитает нужным.
– Это именно то, о чем вы говорили, учитель? – негромко спросил Дайсар. – Грядет вторжение на Диадон?
Кане бесстрастно кивнул.
– Думаю, да. Ни для чего иного не потребовалось бы стягивать войска со всего Архипелага. Один Диадон в состоянии вызвать у Императора достаточно злобы и страха.
– А если гораздо ближе? Например, Валеста?
– К чему гадать? Очень скоро все должно проясниться, и, чувствую, старик Сегеш послужит тут знатным подспорьем. Даже если Валеста… Что ж, от удара завоевателей мы уйдем без труда. Оборвутся, правда, многие связи, зато мы приступим к борьбе, не сходя с места. Надеюсь, друзья, вы не побрезгуете стать для начала легендами по эту сторону пролива?
– Шутите, учитель, – отмахнулся Дайсар.
– Если серьезнее, то я предполагаю все же массовое движение войск как раз на Восток. Мелонги и так с этим затянули, попутно подождав нас. Очень уж любезные попались господа. Сегодня мы наконец, готовы к бою, и весьма своевременно для них будет увести из Гердонеза тысячу-другую солдат.
– Однако, учитель… – заметил Шагалан, – эти тысячи пойдут не в морскую бездну, а на поля вашей родины.
Пробежавшая тень смела остатки улыбки с лица, такого же расслабленного и спокойного, как и прежде. Хардай не сдерживал бурных эмоций, они просто отсутствовали.
– Верно. Диадон на пороге самого тяжелого испытания в своей истории. Самые тяжелые бои предстоят и нашему клану. Погибнуть в них с честью несложно, необходимо победить, опрокинуть катящуюся из полярной тьмы волну, прикрыть страну и Поднебесную… Порой и мне задача кажется невыполнимой, хотя, конечно, мы сделаем для этого все. Гердонезские тысячи? Если нынешние силы мелонги соберут в единый кулак, армия получится воистину циклопическая. Полки Гонсета растворятся там, будто чаша вина в реке. И не им определять итог великого противостояния.
– Что же способно помочь вашим братьям, учитель?
– То же, что и всегда. – Кане пожал плечами. – Мудрость полководцев, свет героев, стойкость войск и сплоченность народа. Ничего особенного. Не скрою, хотелось бы самому приложить руку… Впрочем, без врагов и здесь никто не заскучает. На вас неминуемо останется примерно тысяча солдат гарнизона, плюс стражники, плюс фригольдеры. Мало того, останется Бренор Гонсет. Подобная фигура и в опале представляет угрозу, а при некотором раскладе в состоянии подпереть собой покачнувшееся здание Империи.
– Так постараемся отвлечь его от столь масштабных забот, – произнес Шагалан. – Как бы ни хитрил северный паук, при содействии повстанцев мы наверняка разузнаем о выводе войск. И тогда… час воздаяния? Как скоро это, по-вашему, случится, учитель?
– Очевидно, еще до весенних штормов, если мелонги не намерены потерять и грядущий год. А до той поры надлежит кропотливо работать, убавляя число врагов и приумножая союзников. Наличие у Сегеша связей со стражниками – это хорошо, попытайтесь прощупать их тщательнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105