– Не бойся. – В лице Танжины мелькнуло непритворное беспокойство. – Я пошутила.
– Я не боюсь. Просто никогда еще никого не содержал. А что, есть какие-то необычные запросы?
– Ничего необычного: чуточку золота, чуточку драгоценностей… Да шучу я, шучу! – Она опять опустила голову ему на грудь. – За еду и кров тут не платят, тряпок у меня накопилось полно, хватит на несколько лет. Старые приятели на это не скупились, но вот в остальном… Я не предполагала, что ты такой нежный, Шагалан.
Юноша скромно промолчал.
– И твоя нежность… она от сердца, не от опыта. С опытом… У тебя ведь уже были до меня женщины?
– Были.
– Но немного, так?
– Ну… вообще-то дважды.
– Хорошо, как-нибудь расскажешь в подробностях, люблю это. Однако я же знаю парней твоего возраста, у вас юбки на уме с утра до вечера. А ты говорил о своем лагере как исключительно о мужской компании. Или там есть и женщины?
– Есть и женщины, помогают по хозяйству.
– Не увиливай, ты понимаешь, о чем я!
– Танжи, неужели это ревность?
– Еще чего, у тебя для ревности поводов куда больше, заранее предупреждаю.
– Я справлюсь. Ладно, полковых девок у нас нет. Хотя… недавно появилась одна… ну, выросла… что-то близкое. Но я с ней покуда… не сталкивался.
– Могу сразу отпустить тебе сей грех. Одна, значит? А как же вы тогда обходитесь последние годы? Все своими руками?
– По-разному.
– И, похоже, друг другу пособляли?
– М-м… всякое бывало.
Танжина рассмеялась, явно довольная наведенным смущением. Потом прижалась теснее, заворковала на ухо:
– Бедняжка! Тяжелое детство, некому приласкать-приголубить. Надо срочно и усиленно восполнять пробелы. Как ты на это смотришь?
Ее ловкие пальчики юркнули под одеяло.
– Не горячись, Танжи. Думаю, там искать пока нечего, – заметил Шагалан.
После того первого скоропалительного слияния он вовсе не помышлял о продолжении. Но Танжина отнюдь не казалась разочарованной. Наоборот. Он и не представлял себе, что способна вытворить алчущая женщина. И чем. И где. На юношу обрушился водопад самых изощренных ласк, от трогательно нежных до откровенно бесстыдных. Ее тело было везде, обвивало и скользило вокруг змеей, прикосновения сочетали отточенность опыта с неподдельной страстностью. Ничего удивительного, что спустя несколько минут он вновь окреп, воспламенился и сам ринулся в атаку. Вторая попытка получилась куда длительней, содержательней, а главное – упоительней для обоих. Их крики и стоны наверняка долетали до соседних комнат. Когда по завершении Шагалан благодарно целовал соленое от пота и слез лицо женщины, та выглядела вполне удовлетворенной. Однако вскоре выяснилось, что ее аппетиты неистощимы. Про свои силы он бы этого не сказал.
– По-моему, не все потеряно, – отпарировала Танжина.
– Ну, мне-то лучше знать. Некоторое время даже твое колдовство не подействует.
– Я пока не использовала более мощные методы.
– Погоди, не надо. Ответь-ка теперь на мои вопросы.
– Хорошо, давай попробую.
Ее лицо было совсем близко. Шагалан долго молча всматривался в темные глаза. Она не отводила взгляда.
– Почему там, на гульбище, ты подошла именно ко мне? Ретси попросил?
– Ретси? Вот еще! Нет, я сама давно тебя высмотрела, а он лишь подтвердил… что у меня будет шанс.
– Какой шанс? Полно тебе! Разве кто-нибудь отказал бы такой красавице?
– Спасибо, – улыбнулась Танжина. – Раньше я тоже так думала. А тут вдруг… оробела ни с того ни с сего.
Она опустила голову, и тень поглотила ее лицо. Голос доносился глуше:
– Ты догадываешься, что весьма симпатичен?
– Догадываюсь. И причина именно в этом?
– Не только. Ты какой-то… необычный. Точно не могу объяснить, но почувствовала сразу. Красивых парней перевидала пропасть, а вот таких… особенных… не встречала.
– И в чем же, по-твоему, моя необычность?
– Не знаю. Это трудно выразить словами. Я даже не в состоянии уразуметь, доброй окраски твоя необычность или злой.
– Интересно.
– Сам-то как считаешь?
– Понятия не имею. Однако добрых деяний советую от меня не ждать. На всякий случай.
– А злых?
– Тоже.
Танжина вздохнула:
– Ясности не прибавилось. Вот такую же загадку, пугающую и манящую, я ощутила на гульбище. Вдруг потянуло к тебе с давно забытой силой, я запаниковала… Испугалась: упущу что-то важное… Наверное, звучит глупо. Возможно, все дело в заурядных страхах не слишком счастливой бабы. И увидела я в тебе только их отражения. Или вообще… Тебе сколько лет?
– Почти семнадцать.
– Вот-вот. Ты вполне мог бы быть моим сыном. Да, не удивляйся, я совсем не так юна, как выгляжу. Часто болтают, что время надо мной не властно. Но я-то чувствую – это не так, мне подарена лишь отсрочка, которая кончится. И очень скоро! Вдобавок… если я и смотрюсь гораздо моложе своих сверстниц, то заплатила за это непомерно высокую цену.
Танжина шмыгнула носом, и Шагалан понял – подруга готова разреветься. Он привлек ее к себе, мягко прошелся губами по глазам. Там действительно опять стало солоно. Не сговариваясь, слились в затяжном глубоком поцелуе. Оторвавшись, женщина невесело рассмеялась:
– И все правильно, все справедливо.
– Ты к чему?
– Как верно замечено в народе, бодливой корове Бог рогов не дает. Точно про меня.
Шагалан секунду помедлил, потом спросил:
– У тебя… нет детей?
Новый смешок, напомнивший стон.
– И не будет. Никогда. Ни от кого. Слишком много похоти, слишком много грехов. А в итоге – наказание, всю тяжесть которого осознаешь уже на излете жизни.
– Зачем же так… безысходно.
– Так оно и есть, Шагалан. Могла бы родить – давно бы родила. Кто только не числился среди моих любовников, все варианты перепробовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168