– Тю, самое подходящее местечко нашел! А на черта тебе Сегеш?
– Повидаться хотел, познакомиться. Личность ведь прославленная.
Шурга попытался невесело рассмеяться, но захлебнулся надрывным кашлем:
– Тогда ты попал по адресу… Все дыхание отбили, сволочи! Только тут теперь и возможно увидеть Сегеша живым, без петли на шее. Правда, цена за свидание покажется высоковатой.
От тоскливых мыслей не осталось и следа. Шагалан хищно подобрался:
– Так Сегеш здесь, в этой самой башне?
– Ха, с утра был. И если, на манер Святых Пророков, облачком светозарным не сумел обернуться, то до сих пор здесь. В нескольких камерах отсюда.
– Здорово.
– М-да, куда уж лучше… Главное, парень, со свиданием поторопись, а то слушок пролетел – недолго ему с товарищами вшей кормить. Мылится уже веревка.
– Да, говорили, что Сегеш попался вместе с соратниками.
Шурга помолчал, продолжил хрипло:
– Были соратники, а нынче – такие же куски мяса на потеху палачам.
– И сколько же вас, дядя, оплошало?
Новая пауза.
– Верно разгадал, хитрец, я – один из тех неудачников. Тайны, впрочем, тоже никакой: раз известно мелонгам, можно кричать всему свету. Но кому это интересно?
– Мне, например. Так сколько вас было?
– Кроме старика Сегеша – шестеро. Одного сразу порешили, Ригарх при поимке шибко поранился и будто бы как помер вчера. Остальные раскиданы по разным камерам.
– Живы, здоровы?
– Двоих я видал ненароком. Дело-то обычное: кормят плохо, бьют хорошо. Но пока ребята держатся, до последнего денька, мыслю, дотерпят.
– Сильно бьют?
– Поначалу-то крепко лютовали, сейчас, кажись, полегчало. Может, шкура задубела? Или отчаялись от нас толку добиться, боятся раньше времени на небеса отправить?
– А что выпытывают? Чего надрываться, если вся верхушка ватаги в их лапах?
– Ха, вся, да не вся! Уцелел кое-кто на хозяйстве, да и хозяйство сохранилось немалое. Только этим живодерам невдомек, что, даже если нам жилы вытянуть и на ворот накрутить, мы все равно никого не выдадим.
– Такие герои?
Неясный силуэт вроде как махнул рукой:
– А-а!… Человек слаб, плоть его боли бежит и разум застит. Не знаю как другие, я давно все, что помнил, выложил. И не корю себя за то. И ты бы не попрекал, если б увидел, через какие мучения… Однако супостатам проку от того перепало с гулькин нос.
– Это как же?
– То старика лукавая задумка. За день-два оставшиеся в отряде по уговору сменили и лагерь и связи. Теперь мы сами бы их не враз сыскали. И ведь выдать-то никого не в состоянии, поскольку сами ничегошеньки доподлинно не ведаем. Ловко?
– Ловко. Ну и скажите об этом мелонгам, к чему маету зря сносить?
– Сказывали. Не верят, а может, сомневаются. Но судя по тому, что больше наших ребят среди узников не прибавилось, все облавы пошли прахом. Вот не сегодня-завтра варвары это осознают, и… страдания наши сразу кончатся. Тут, бесово семя, не поймешь, чего и желать: то ли продлить жизнь мучительную, то ли променять пытки на радостную прогулку к эшафоту. И так и этак получается неладно.
– Но имеется же, дядя, третий путь – бежать.
– Пустое, Шагалан. Многие спервоначалу себя подобными мыслями тешат, только напрасно. Нет отсюда ходу. Не слыхал, как эту башню в городе-то кличут? Райские врата. То есть из нее лишь одна дорога – на суд пред ликом Творца… Хотя, конечно, неплохо бы еще малость погулять по лесам, помахать сабелькой. Злости-то на белокурых накопилось пуще прежнего, ничего бы не пожалел, чтобы расквитаться сполна… Но, видно, не судьба…
Юноша помолчал, подождал, пока собеседник восстановит дыхание после непривычно долгой речи.
– И как же такие герои врагу в руки дались?
– По совести, парень, ума не приложу. Нарвались на засаду в самом неожиданном месте. Безусловно, кой-какие подозрения копошатся, полагаю, не обошлось тут без предательства неких добрых людей. Только какая теперь-то разница? Мы свое отшумели-отвоевали, никому кроме тюремных вшей-крыс больше не опасны.
– М-да, тяжко будет отныне повстанцам без мудрого Сегеша.
– Это точно. Однако на каждого мудреца, похоже, хитрец сыщется.
Умолкли оба. В стороне уже не сидели, боясь шелохнуться. Кто-то ворочался, гремя железом, кто-то нервно похрапывал во сне, доносились и судорожные всхлипы.
– Ну что ж, Шурга. Славно мы с тобой побеседовали, пора честь знать. Скоро здесь кормежка?
– До утра не жди. Да и не сразу привыкнешь к тем помоям, что дают.
– Верю на слово, пробовать не стану.
– Куда ж ты денешься-то, сердешный?
Шагалан боком придвинулся к узнику, склонив голову, зашептал быстро:
– Есть у меня намерение, дядя, на волю выйти.
– Когда?
– Немедленно.
– Никак совсем ополоумел, парень? Каким же чудом ты из этого каменного мешка вылезешь?
– Существуют некоторые мысли. Только сперва, Шурга, договоримся: если побег удается, я вывожу вашу пятерку за город. В оплату вы берете меня с собой в отряд.
– Зачем это?
– Мне нужен Сегеш. Причем живой, свободный и активный. Подробности после. Согласен с условиями?
– Полагаю, ты, парень, и впрямь свихнулся с перепугу. Необычно все и странно… Однако в моем положении и от дьявола хвостатого помощь принять не зазорно… Шансов, правда, никаких…
– Это на виселице шансов никаких, – дожал Шагалан.
– Тоже справедливо. Ну и какое же ты чудо задумал совершить?
– Я не понял, мои условия приняты?
– Да приняты, приняты, почему бы и нет. Рассказывай.
– Ладно. Чтобы выйти отсюда, потребуется ваше участие…
– А сам, следственно, не справишься? – спросил Шурга язвительно.
– Справлюсь. – Юноша сохранил невозмутимость. – Но, боюсь, других вытащить не сумею.
– Хорошо, хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168