– Девки глупые, неотесанные. Если и ехать на Буян, так только для того, чтобы увидать царицу Лебедь. Вот уж люди говорят – диво так диво! Подобной красы на свет еще не появлялося. И умна-то, мол, и стройна! Да только, бают, грустит часто. Одиноко девице…
Салтан хмыкнул:
– Как, говоришь, ее величают: Лебедь?
– Так и есть – лебедушка! Шейку тонку изогнет, бровью высокой поведет, и солнце в небе обмирает. А уж если в пляс пустится…
– А почему бы и не прогуляться в самом деле? – молвил Салтан. – Клин клином вышибают!
Сонька пробиралась нескончаемыми переходами к своей горнице, намереваясь хоть немного поспать перед отплытием. «Тоже мне, дворец! – возмущенно бурчала она. – Хоть бы пару эскалаторов построили, лентяи. Сплошные ступеньки! За день так наупражняешься, что ноги подгибаются. Темнотища, духотища…» Сонька поморщилась. Она еще в первую ночь своего пребывания во дворце, будучи царицей, обшарила все закутки опочивальни в поисках панели климат-контроля. Представьте, не нашла!
О санитарных удобствах дворца даже говорить не хотелось. Исключительная дизентерия! Как только люди могут жить в таких условиях? И ведь ни одного робота. Интересно, каким образом они стирают? Рукава-то уже обмусолились, не говоря о подоле, которым она здесь все пороги обмела. Спасибо профессиональной выучке, ни разу не споткнулась!
Сейчас бы на гидродиванчик, установить температуру градусов тридцать семь и волны включить, чтоб баюкали… После подвигов в рыбачьей лодке плечи так ломит, что и не уснешь. Бочка оказалась тяжеленной. А ведь нужно было еще грести этими ужасными веслами! А как она рубила бочку топором, до сих пор жутко вспоминать…
Ладно, осталось немного, как-нибудь выдюжим. Добраться бы до Буяна, обчистить белку, раздеть богатырей, а там – домой! К богатству и процветанию! Сонька зажмурилась в радостном предвкушении…
– Сейчас ты шлепнешься, – заявил за ее спиной собственный голос.
От неожиданности Сонька запнулась об очередной порог – и грохнулась на деревянный пол, набрав полные ладони заноз.
– Ах ты, стерва! Накаркала! – в ярости обернулась она к Ткачихе.
– Я не накаркала. Я ЗНАЛА, – невозмутимо возразила Ткачиха. – Не забывай, что мы с тобой – один и тот же человек, – она задрала подол и продемонстрировала отвратительную ссадину на коленке. – До сих пор не зажила…
– Трудно привыкнуть к мысли, что я беседую сама с собой, – пробормотала Повариха, держась за ушибленную ногу. – Дурдом на выезде.
– Вставай! – Ткачиха дружески приподняла ее за шиворот. – У меня есть пинцет и антисептик. Захватила с собой из дому, когда смазывала ссадину регенеративом.
– Знала, где упадешь, а соломки не подстелила, – проворчала Повариха.
– Я тебе кричала, а ты, корова неповоротливая…
– Сама такая! – взвилась Повариха. Соньки уставились друг на друга злыми глазищами.
– Ладно, пойдем, попробуем поспать, а то скоро уже петухи раскукарекаются, – сказала, наконец, Ткачиха. – До чего мерзкие твари!
Ранним утром корабль государя отчалил от городской пристани. По синю морю-окияну – прямо к острову Буяну. Сидящий на палубе Салтан мучился угрызениями совести по поводу безвременной кончины молодой жены. Бабариха мучилась дурными предчувствиями. Соньки страдали от морской болезни. И только море выглядело безмятежным – лазурное, играющее бликами в лучах золотистого солнца.

ГЛАВА 6
Второе путешествие заняло у Соньки более двух суток. Мучительное ожидание показалось Варе бесконечным. Родители Егора, осунувшиеся от горя, обратились за помощью в полицию. Полиция бодро взялась за дело, но достойных гипотез у следствия пока не появилось. Если Егора похитили, почему у его родных не требуют выкупа? Если убили, то кому это могло принести хоть какую-то выгоду? Если произошел несчастный случай, то куда исчезло тело?
На этом моменте расследования мама Егора не выдержала и упала в обморок, предоставив в распоряжение следствия вполне бесчувственное тело, взамен, так сказать, затерявшегося. Разумеется, следствие такой заменой не удовлетворилось, маму Егора привели в сознание, и обсуждение версий было продолжено.
Может, Егор умудрился стать свидетелем какого-нибудь преступления и поплатился за нелепую случайность? Но в этом году ни в городе, ни в окрестностях не произошло ни одного даже самого незначительного нарушения закона! Увлеченный изучением общественных нравов, Птенчиков связывал столь глобальное снижение преступности с общим ухудшением фантазии людей двадцать второго века. Ясно, что успешно нарушить закон может лишь человек изобретательный (это не относится к пьяным дракам и тому подобным безобразиям). Полиция, последние годы несущая свой груз ответственности без особых приключений, успела и вовсе утратить воображение.
Зато полиция обладала широкими техническими возможностями. Видеопортреты Егора Гвидонова демонстрировали в каждом выпуске новостей, они мигали на рекламных щитах, призывая население оказывать помощь представителям закона. Все установки видеонаблюдения – в магазинах, на станциях городского транспорта и в пунктах общественного питания – были настроены на включение аварийного сигнала при его появлении, всё население страны обсуждало трагическую судьбу Егора Гвидонова.
И только Варя, знавшая о его исчезновении правду, молчала, терзаясь сомнениями. С одной стороны, невозможно предать друга, доверившего тебе свою тайну. Если в НИИ узнают о том, что он запустил в незаконную эксплуатацию незарегистрированную машину времени, да при этом один из ее пользователей умудрился нарушить все писаные правила, «растроившись» в прошлом – не видать Гвидонову работы в лаборатории по перемещениям, как собственных ушей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90