Маковки церквей покрылись червонным золотом. Рубиновые отсветы заката залили городские стены, налаживая вокруг острова Буяна романтический антураж.
– Эх, щас бы с девкой подходящей да в лесок прогуляться… – вздохнул рослый детина, поглаживая сытое брюшко, обтянутое золотой кольчужкой. – Так нет, броди дозором вокруг острова. А чего бродить? Всё одно – ничего интересного не сыщешь.
– Будет тебе ворчать, – вступил в разговор богатырь летами постарше, с аккуратной русой бородкой. – Это тебе, чай, не невод из моря тягать. Опять же, пешие прогулки полезны для здоровья. А не нравится – катись на все четыре стороны, держать не станем. Так я говорю, Добрынька?
– Знамо дело… – засуетился третий богатырь, самый молодой и щуплый. Его знатный батюшка принес немалую выгоду царской казне, пристраивая худосочного сынка на службу.
– Ну, богатыри, – старшой набрал в грудь побольше воздуха, – стройсь!!!
Подтянувшись, небольшое войско двинулось в путь. Шуплый Добрыня, рослый Афаня и их строгий предводитель, Никола-старшой. Проходя рыночную площадь, отряд оброс гурьбой босоногих пацанов, мечтающих вот так же, в золотых кольчугах и сверкающих шлемах, с мечами булатными у пояса, продефилировать дозором по острову. Наконец богатыри вышли за городские ворота и, миновав пристань, оказались на пустынном морском берегу, который украшал растущий с незапамятных времен могучий дуб.
– Может, песню затянем? – предложил Никола.
– Вот еще, глотку драть, – недовольно скривился могучий Афонюшка. – А может, не пойдем на дальнюю сторону? Что попусту ноги топтать, никого там нет!
– Я те дам – нет. Думаешь, походил у царицы в фаворе, так теперь можно на службу плевать? – обозлился старшой. – Вышло твое счастье, теперь у Лебедушки нашей новый интерес, марти… матримониальный.
– Как это? – растерялся детина.
– А так. Выйдет замуж за приезжего государя в целях укрепления политической ситуации, и дело с концом. Наведет он свои порядки, вот тогда и наплачемся…
– Будет стащать-то, – обиделся красавчик Афоня. – Пошли ужо.
Обогнув Кривой Клюв, богатыри прибавили ходу. Внезапно со стороны моря донесся едва слышный женский крик.
– Никак орет кто? – насторожился щуплый Добрыня.
Афоня сложил ладонь ковшиком и, прикрыв глаза от солнца, принялся вглядываться в даль.
– Помогите! Спасите!
– Кажись, чудище морское на девку напало, – констатировал богатырь и почесал затылок. – Никак спасать придется?
Молодцы суетливо заметались по берегу, втайне надеясь, что чудище вот-вот заглотит истошно орущую девицу и уплывет восвояси, избавив их от необходимости лезть в воду.
Первым не выдержал Добрынюшка.
– Э-эх, – издал он боевой клич и бросился в море.
– Куда, дурень?! – заорал ему вслед Никола-старшой. – Кольчугу сыми, тяжесть-то какая! Разом на дно утащит… Давай, что ли, тоже раздеваться помаленьку, – обратился он к могучему Афоне. – Упаси Господь, потопнет горе-воин, не сносить нам головы, уж папаня его заботу об ентом проявит!
Оценив мудрость старшого, Добрыня меж тем на карачках выбрался из воды. Богатыри скинули на песок золотые кольчуги со шлемами, сложили аккуратной кучкой мечи дорогие, булатные, и, вооруженные лишь деревянными копьями с крепкими наконечниками, поплыли в сторону орущей дурным голосом Соньки.
– Тоже мне, лентяи, – возмущалась та, остервенело дергая дракона за хвост и изображая борьбу не на жизнь, а на смерть. – Был бы дракон настоящим, давно б меня сожрал, пока эти спасатели изволят поближе подгрести!
Тем временем Сонька-Повариха, покинув свое укрытие в ветвях плакучей ивы, вышла на бережок, не спеша разложила скатерку и набрала памятный код (гребешок, клювик, правая лапка), отправляя бесценную богатырскую амуницию вдогонку за Лебедушкиными изумрудами.
– До скорой встречи, – нежно проворковала она, посылая вслед сокровищам воздушный поцелуй. Затем живо свернула скатерку и пошла на лесную поляну дожидаться встречи с Ткачихой.
Богатыри наконец достигли поля битвы. Их взорам предстало зрелище душераздирающее: огромное, невиданное доселе чудище носилось по волнам, искусно подсвеченным закатом. То ли отблески светила могучего багрили воды соленые, а то ли кровушка девичья, невинная…
Молодица меж тем не сдавалась: крепко обхватив шею чудовища, она продолжала истошно вопить. Окружив дракона со всех сторон, добры молодцы кинулись в атаку. Острые копья вонзились в зеленый бок, раздалось страшное шипение, и чудище в предсмертной агонии принялось скакать по волнам, совершая беспорядочные пируэты и кульбиты.
Наконец весь воздух из дракона вышел, и он безвольно обмяк, собираясь почить на дне. Доблестные воины издали победный клич, подцепили резиновую шкуру копьями и поволокли на берег. Славный трофей возложат они к ногам государыни, как пить дать – ждут их милости несказанные!
Рослый Афоня занялся спасением девицы. Водрузив ее на свою широкую спину, он мощным брассом погреб в сторону суши.
– Эх, хороша девка, – прокомментировал богатырь, укладывая мокрую Соньку на бережок. – С такой бы и в лесок не грех прогуляться!
Приятные размышления были прерваны истошным воплем Добрыни:
– Обули, демоны!
– Разули, болван, – взревел в ответ Никола-старшой.
– Чего случилось-то? – окликнул Афоня мечущихся по берегу богатырей.
– Да ты никак ослеп! – заорал на него старшой. – Неужто не видишь: вся наша амуниция исчезла подчистую: и кольчуги золотые со шлемами червонными, и мечи булатные с дорогой анхрустацией…
– Поди, ветром унесло, – флегматично предположил детинушка, снова поворачиваясь к Соньке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90