он н
е видит другого выхода из создавшегося тяжкого положения, кроме приняти
я предложения Государственной Думы.
Государь, обратясь к генералу Саввичу, спросил: «А вы такого же мнения?».
Генерал этот страшно волновался. Приступ рыданий сдавливал его горло. Он
ответил:
«Ваше императорское величество, вы меня не знаете, но вы слышали обо мне о
тзывы от человека, которому вы верили.
Государь: «Кто это?».
Генерал: Ц «Я говорю о генерале Дедюлине».
Государь: «О, да».
Генерал чувствовал, что он не в силах больше говорить, так как сейчас разр
ыдается, поэтому он поспешил кончить: «Я человек прямой и поэтому я вполн
е присоединяюсь к тому, что сказал генерал Данилов».
Наступило общее молчание, длившееся одну-две минуты.
Государь сказал: «Я решился. Я отказываюсь от престола», и перекрестился.
Перекрестились генералы.
Обратясь к Рузскому, государь сказал: «Благодарю вас за доблестную и вер
ную службу», и поцеловал его. Затем государь ушел к себе в вагон. Вошел дво
рцовый комендант, свиты генерал-майор Воейков, которого присутствовавш
ие считали одним из главных виновников переживаемой катастрофы.
На вопросы Воейкова генералы отвечали неохотно и недружелюбно. Рузский
очень небрежно напомнил Воейкову, как в Петрограде его «Куваку» употреб
ляли в качестве шумих против конной полиции.
Затем вошел министр граф Фредерике. Врейков сейчас-же вышел. Фредерике б
ыл страшно расстроен. Он заявил, что государь ему передал свой разговор с
присутствующими и спросил его мнения, но раньше, чем ответить на такой уж
асный вопрос, он, Фредерике, хочет выслушать присутствующих.
Фредериксу повторили то, что было сказано государю. Старик был страшно п
одавлен и сказал: «Никогда не ожидал, что доживу до такого ужасного конца.
Вот, что бывает, когда переживешь самого себя».
Здесь-же был обсужден вопрос о назначении великого князя Николая Никола
евича верховным главнокомандующим. Это мнение было единогласное. На воп
рос Фредерикса, как оформить детали, связанные с актом отречения, ему отв
етили, что присутствующие в этом не компетентны, что лучше всего государ
ю ехать в Царское Село и там все оформить со сведущими лицами. Фредерике с
этим согласился.
В это время была получена телеграмма, что из Петрограда в Псков к государ
ю выехали член Государственного Совета А. И. Гучков и член Государственн
ой Думы В. В. Шульгин.
Вошел государь и вынес собственноручно написанную им телеграмму к Родз
янко о том, что нет той жертвы, которую он не принес-бы на благо родной мату
шки России, что для ее блага он отказывается от престола в пользу своего с
ына с тем, чтобы он до совершеннолетия оставался при нем. Государю было до
ложено Фредериксом о назначении верховным главнокомандующим великого
князя Николая Николаевича, на что государь охотно согласился. Затем госу
дарь снова ушел писать телеграмму в ставку, Алексееву, о назначении верх
овного главнокомандующего и о своем отречении. По уходе государя было об
ращено внимание Фредерикса на то, что в телеграмме на имя Родзянко госуд
арь ничего не упомянул о великом князе Михаиле Александровиче. Рузский н
аписал на клочке бумаги, как необходимо дополнить телеграмму, и передал
это Фредериксу, который понес государю. Государь, вынося дополненную тел
еграмму Родзянко и телеграмму Алексееву заявил, что он дождется в Пскове
Гучкова и Шульгина. Затем он распрощался с присутствующими, поблагодари
в генералов за откровенный ответ. Это было в 3 ч. 45 минут дня.
В виду ожидавшегося прибытия Гучкова и Шульгина, Рузский решил не отправ
лять телеграмм государя до их приезда.
Через 20 минут государь потребовал эти телеграммы к себе. Рузский лично по
нес их и уговорил государя оставить их у него (Рузского), дав слово не отпр
авлять их до выяснения цели прибытия Гучкова и Шульгина.

Герцог Н. Н. ЛЕЙХТЕНБЕРГСКИЙ

Беседа с журналистом Л. Ганом о последних днях Николая II в ставке.

Герцог Н. Н. Лейхтенбергский при низложенном императоре Николае II нес обя
занности флигель-адъютанта в дни государственного переворота. Он дежур
ил в последние две недели при царе и был свидетелем всего происходившего
, как в ставке верховного главнокомандующего, так и в Пскове в момент отре
чения царя от престола.
Н. Н. Лейхтенбергский сопровождал Николая II до царского павильона, и его в
печатления представляют несомненно большой интерес.
Герцог Лейхтенбергский до сих пор не может опомниться от всего пережито
го. Отдельные его фразы хаотичны, цельности в его рассказе нет.
Он говорит:
Ц Для меня, по крайней мере, с первого дня революции все было ясно; я чувст
вовал, что без тяжелых последствий для царствующего дома возникшие собы
тия не закончатся. Все, что я вам скажу, верьте, это правда, чего я лично не в
идел и не слышал, об этом говорить не стану.
Когда были получены в ставке первые совсем еще смутные сведения о возник
ших в Петрограде беспорядках на почве недостатка хлеба, в свите считали,
что событие это носит лишь прискорбный характер, оно не опасно и не грози
т тяжелыми последствиями царствующему дому.
Я не знаю, что говорил государь о первом дне революции, но лица свиты счита
ли, что возникшие беспорядки Ц это типичный бунт, что при известной энер
гии его можно прекратить.
На царских завтраках и обедах, на которых я, как флигель-адъютант, присутс
твовал, я ничего не слышал, какие меры вырабатываются для водворения пор
ядка в столице и для восстановления спокойствия.
Среди же свиты высказывались соображения, что надо послать в Петроград г
енерала с диктаторскими полномочиями, предоставив в его распоряжение о
тряд войск для усмирения восставших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101