А Тамаз: измазанный, запыхавший-
ся, в крови, - надвигался с фланга.
Милицейские все же опередили, стали заслоном. Тамаз пробивался сквозь
них, бешеный, кричал:
- Пустите! Там моя жена! Слышите?!
И прорвался.
Груда трупов и умирающих привлекла его внимание - и то смазанное, по-
верхностное, - после того только, как он убедился, что та женщина - вов-
се не Ирина. Да и странно: как он мог перепутать? - сходство, если и су-
ществовало - самое поверхностное, отдаленное.
Псевдоирина была непоправимо мертва, хотя внешне в ней ничего, кажет-
ся, не нарушилось: разве голова вывернута как-то не вполне естественно.
Тут уже суетились люди с носилками, вязко плыли стоны, летели корот-
кие распоряжения. Тамаза несколько раз отталкивали с дороги: он всем ме-
шал. Ноги были как ватные. Следовало собраться с силами.
Архитектор, тяжело дыша, опустился на землю.
- Что с вами? - развернул его кто-то в белом. - Ранены?
- А? - дико спросил Тамаз. - Нет! нет, извините! Я! Я проходил мимо!
Вот она, - кивнул за спину, - кровь в основании храма!
- Что? - не понял медик.
- Извините, - ответил Тамаз, встал, побрел прочь, потом свернул, при-
нялся карабкаться наверх.
По мере того, как утихало нервное потрясение, возвращалась тревога,
придавала энергии несколько, может быть, даже неестественной. Выбравшись
на улицу, Тамаз бросился к автомату. В карманах не оказалось двушки, но
это было не так существенно: главное, чтоб на том конце провода сняли
трубку.
Сигналы, однако, летели в пустоту, и тревога усилилась почти до
только что испытанной. Тамаз выскочил из будки, буквально бросился под
колеса грузовика.
- Старик! - крикнул водителю. - Срочно! Жена умирает!
Грузовик прыгал по тбилисским мостовым, Тамаз сидел рядом с шофером:
побелевший, закусивший губу. Наконец, остановились возле мастерской.
Тамаз взлетел по лестнице. Придавил кнопку звонка, а другой рукою ли-
хорадочно шарил в кармане, откапывая ключи. Справился с замком. Влетел в
прихожую.
- Это ты, Тамазик? - легкий, нежный, светлый, как-то даже оскорби-
тельный применительно к тамазову состоянию голосок донесся из ванной. -
Как кстати! иди сюда! потри мне спинку!
Тамаз сбросил куртку прямо на пол, разгладил ладонью лицо, вошел в
ванную. Ирина, зажмурясь от удовольствия, нежилась, только что не мурлы-
кала, под одеялом теплой пены. Тамаз оперся об косяк и молчал.
Приоткрыв глаза, Ирина встревожилась:
- Что с тобой, миленький?
- Пустяки, - ответил Тамаз. - Упал. Н-ничего особенного, - и, надев
на грязную, в крови, руку бело-розовую банную варежку, сильно провел по
ирининой спине.
- Тихо, сумасшедший! Обдерешь!..
- Ах, ты боли боишься? - сказал Тамаз с очень вдруг усилившимся ак-
центом. - А моей боли ты не боишься?! Ты подумала, как я теперь буду
жить один?! Умирать она собралась! Как красиво! как романтично! Да зна-
ешь ли ты, что такое смерть?!
- Чего бесишься? - прикрикнула в тон Ирина. - Может, я и не умру те-
перь вовсе. Может, любовь сильнее!
- Еще как умрешь! Как миленькая! Страшно! По-настоящему! Любовь
сильнее, - передразнил. - Начиталась сюсюканий! - и, больно схватив Ири-
ну за руку, выдернул ее из воды, вытолкал в комнату, бросил на диван -
Ирина оставляла клочья пены повсюду, словно Афродита.
- Одевайся! - стал швырять тряпки без разбора, кучею. - Одевайся!
Едем к врачу!
- Конечно, милый, - сказала притихшая Ирина, прикрываясь тряпками. -
Только успокойся, - но Тамаз, имевший другую установку, продолжал, как
если б Ирина ответила не да, а нет:
- Хочешь лежать в гробу куколкою!? Так вот того не допущу я!
- Но да, милый, да!
- В гробу куколок не бывает - только трупы!
- Да!
- И я тебе умереть не дам.
- Да!
- Ты распоряжалась собою, пока не вышла за меня!
- Милый, - взяла Ирина мужа за руку. - Принеси, пожалуйста, полотен-
це.
Тамаз очнулся, пошел в ванную.
- Что мне надеть? - спросила Ирина вдогонку.
- Ничего, - ответил Тамаз после паузы. - Ты была совершенно права,
что не дала себя резать этим коновалам. Мы едем во Францию.
- Куда-куда? - рассмеялась Ирина шутке мужа.
- В Нормандии живет дядя. Кинорежиссер. У него конный заводик и! про-
чее.
- Может, не надо, милый? Я слышала, там операции безумно дорогие. Кто
я твоему дяде? Кто ему даже ты?!
- Ты не знаешь грузин! - почти обиделся Тамаз.
- Знаю, милый, знаю. Я за грузином замужем. Но давай как-нибудь уж
здесь! Своими силами! не одалживаясь!
- Почему одалживаясь? Почему сразу одалживаясь? Он приезжал недавно,
взял пару моих проектов. Тебе в это трудно поверить, но твой муж
действительно талантливый архитектор. Он мне предлагал деньги сразу, я
не взял, а теперь! Ну, что смотришь? Что смотришь? Даже среди грузинов я
не встречал идиотов разбрасываться валютой просто так. Принеси-ка теле-
фон. Набери международную. - И назвал номер.
- Увидеть Лондон и умереть? - спросила Ирина.
- Что? - не понял Тамаз.
- Детектив! Детектив так называется, - и Ирина достала из-под кресла
потрепанную книжицу.
03.12.90
Машина была тяжелая, дорогая, шикарная. Вел шофер в форменной фураж-
ке. Ирина отодвинулась от мужа, забилась в угол заднего дивана, не гля-
дела по сторонам.
- Чего киснешь? - спросил Тамаз. - Франция!
Ирина пожала плечиками.
- Хчешь за руль?
- Я? - удивилась-загорелась Ирина. - Неужто позволит?
Тамаз выдал пулеметную очередь французских слов. Машина остановилась.
Водитель вышел, распахнул дверцу перед Ириною, потом, когда та заняла
его место, закрыл. Сам обошел капот, уселся рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206