тем самым Шривер шантажировал Слоана, заставляя его работать в лаборатории. Негодяю как воздух была нужна химическая формула наркотоксина. Если бы удалось ее установить, то качественный скачок в раскручивании нового уличного наркотика – его синтетическое производство – сделал бы Шривера императором нарко-бизнеса. Синтез наркотика можно наладить где угодно, отпадают хлопоты по выращиванию гриба, упрощается транспортировка… в общем, золотое дно.
Найджел понимал, что и ему, и Грейс отмерено жить лишь до того момента, когда он передаст формулу Шриверу. Поэтому он всеми способами старался затянуть работу… но прекрасно знал, что ходит по краю пропасти: озверевшему Шриверу не составит труда убить их обоих и найти нового «раба» для лаборатории.
Моральный кошмар, угрызения совести, опасения за судьбу жены, постоянное недоедание подкосили здоровье Найджела. Весной он простудился… заболел пневмонией. Ему требовался госпитальный уход, но Шриверу было наплевать – он ждал результатов по установлению структуры нейротоксина со дня на день. Когда он понял, что Слоан неизлечим и что жить Найджелу осталось недолго, он убил Грейс.
Он очень рационален, доктор Шривер…
От доктора в нем нет ничего. Но судьба наказала его за смерть Грейс. Проводя начальные эксперименты с неоспорумом , Шривер умудрился заболеть сам… он не погиб, болезнь протекала необычно вяло в его случае, но подонку никак не удавалось вылечиться, что бы он ни предпринимал. Этот случай не был уникальным: шаман в одной из деревень, которые были поражены эпидемией годами раньше, тоже получил необычную, вялотекущую хроническую форму болезни. Так же, как и Шривер, не имел выраженных галлюцинаций, но был анемичен, терял вес и, похоже, постепенно умирал…
Ты спросишь – возможно такое ли вообще? Я не специалист по грибам и ответа на этот вопрос не знаю. Когда-то, в колледже, я изучала токсикологию. Есть заболевания людей, вызываемые фунгус-грибами; совершенно невероятно, но споры грибов могут неограниченно долго храниться в теле человека… Даже после его смерти.
Легкие Шривера и деревенского шамана по каким-то причинам стали хорошей почвой для размножения гриба. Гифы… Ну, это такая ступень в развитии гриба… Гифы прорастают, когда споры внедряются в плодородную среду, подходящую для начала роста мицелия, грибницы. И шаман, и Шривер имели что-то одинаковое в их организмах… Что-то совершенно особенное, благодаря чему гриб беспрепятственно принялся у них в легких, пустил гифы… Однако не привел хозяина, хоста , к гибели, но пророс и стал исправно плодоносить, производить споры…
Отвратительно даже думать об этом… Чудовищный симбиоз: человек служит питательной средой для гриба, а гриб, внедрившись в дыхательную систему человека, дает тому возможность вырабатывать наркотик невероятной мощности. Кашель Шрума…
В общем, теперь ты, надеюсь, понимаешь, кто такой Шрум.
В Бирме его звали Шрува , ну, а здесь, когда он перебрался в Штаты и подмял под себя номадную группировку из Сальвадора, ему в продолжение приклеили старое наркомановское словцо Шрум , грибок…
Воскресенье, 4:50 ночи
Сато ошеломленно молчал.
Рассказ Наоми прояснил многое, но не все. Вопросы, ответы, факты и выводы роились в усталом мозгу детектива, не выстраиваясь в систему. Пока.
Так вот почему Шрум был в том причудливом балахоне со шляпой: это была своеобразная предохранительная маска, которую он носил, чтобы не сеять наркотик зря, не оболванивать свою охрану…
Наоми облизнула разбитые, пересохшие губы.
– Попить бы…
Сато вытащил из кармана на двери пластиковую бутылку.
– Вот… Осторожно, черт его знает, что там. – Он протянул бутылку девушке. Та осторожно понюхала жидкость, потом легко прикоснулась к ней языком.
– Вода, – она сделала несколько жадных глотков, потом передала бутылку Майклу. Он отпил немного и поставил бутылку обратно.
Наоми устало откинулась на спинку сиденья.
Сато завел мотор и вопросительно глянул на нее. Девушка кивнула головой.
Грузовик медленно выехал на улицу. Майкл осмотрелся. Безлюдно.
– Знаешь, ты подреми, пока доедем… Нам еще…
– Осторожнее! – вдруг вскрикнула Наоми.
Сато резко затормозил: наперерез грузовику из темноты боковой улицы вылетел мотоциклист. Благодаря реакции Майкла столкновения удалось избежать, но мотоцикл с разгона врезался в пожарный гидрант на противоположной стороне улицы, от чего мотоциклиста буквально катапультировало из сиденья. Он с силой ударился о стену дома рядом с гидрантом и упал на тротуар.
Наоми и Сато выскочили из машины.
Мотоциклист, молодой мужчина, лежал на левом боку. Черная куртка лопнула на спине от удара, правая рука неестественно изогнулась, обозначая место очевидного перелома. Подняв щиток шлема, Майкл увидел, что глаза мотоциклиста закатились глубоко под лоб; ненатуральная улыбка – скорее, оскал – сделала лицо похожим на нелепую восковую маску. Пострадавший еще дышал, но конвульсии, ритмично сотрясавшие его тело, становились все реже. Он несколько раз кашлянул, судорожно открывая рот, потом затих… губы его вытянулись, и из горла пошла пена, больше похожая на рвотную массу из-за вкраплений желтых крошек или песчинок…
Детектив и девушка молча смотрели на мертвеца. Сато опомнился первым. Скорее по инерции, чем осознанно, он пошарил в кармане, вытащил ультрафиолетовый фонарик…
В ночном воздухе заплясали уже знакомые ему зелено-синие неоновые огоньки…
…Сотофон у Майкла отобрали номады; две попытки остановиться и позвонить Кристе из уличного сотовида закончились ничем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61