Теперь она это заметила, но заметила и то, что здесь ей было очень удобно.
Уит-то сразу понял, что Дру понемногу придвигается к нему, приближаясь мучительно медленно, дюйм за дюймом. И Уиту становилось все менее удобно. Сознание его не отвлекалось от альбома, но он ощущал ее близость всеми фибрами души. Дважды он еле удержался, чтобы не обнять ее машинально рукой за плечи и не притянуть к себе.
Но когда он увидел самую первую фотографию Лекси, сделанную буквально через несколько минут после ее появления на свет, волнение вместе с инстинктами окончательно сломили его. Он прижал Дру к себе и крепко обнял, уткнувшись лицом ей в шею.
Горло у нее сдавило при виде его реакции. Он задыхался, и это тронуло ее чуть не до слез. Стремясь смягчить обстановку, она протянула руку и выключила лампу рядом с диваном; остался только слабый свет, падавший из кухни. Дру провела ладонью по его спине, стараясь его утешить.
– Если бы я был рядом, когда она родилась… – хрипло шепнул он ей в шею.
Догадываясь, что ему необходимо выговориться, Дру спросила:
– Что бы ты сделал?
– Я взял бы ее на руки, – сказал он тихо, крепче прижимая к себе Дру, словно показывал, как бы он это сделал.
– А потом? – спросила она, наслаждаясь ощущением его силы.
– Потом я отнес бы ее к ее маме.
От неожиданности Дру не сдержалась и придушенно всхлипнула. Пока она пыталась овладеть собой, Уит продолжал:
– А когда ты в первый раз взяла бы на руки нашу малышку, я бы сел рядом с тобой и обнял бы тебя. Вот так, – он чуть повернулся, чтобы продемонстрировать это. – И снова и снова благодарил бы тебя за самый драгоценный дар, который может женщина дать мужчине.
– За ребенка? – еле выговорила она.
– Дети – это дар Божий, – тихо сказал он. – А ты подарила мне свою любовь.
При этих словах слезы хлынули у нее из глаз. Она прижималась к Уиту, и слезы капали на его плечо.
– Я… я никогда тебе этого не говорила, – шепнула она ему на ухо.
– И не надо было, – ответил он. – Я и так знал.
– Откуда?
– Твои глаза говорили это, когда ты смотрела на меня. Твои губы говорили это, когда ты улыбалась мне. – Его голос хрипло прозвучал в полутьме. – Твое тело говорило это, когда ты отдавалась мне.
Господи помилуй, он прав, как он прав! Что же ее тело говорит ему сейчас, пока она упивается его близостью, его теплом?
– Ты не стала бы спать с мужчиной, которого не любишь. Я знаю, что был у тебя первым, – пробормотал он. – За эти годы я часто думал, был ли единственным…
Она прижала палец к его губам, заставляя замолчать. Глядя ему прямо в глаза, она кивнула. Какой смысл утаивать от него то, что она, может быть, уже каким-то образом открыла ему?
Он поцеловал ее палец, взял ее руку в свою.
– Я рад, что наш ребенок был зачат в любви.
Он почти сказал ей, что тоже любил ее тогда, и Дру показалось, будто ей сделали бесценный подарок.
– Если бы ты только знал, сколько раз я думала о том же, – проговорила Дру. В самые трудные минуты эта мысль поддерживала ее.
– Ты знаешь, когда это случилось?
– Да.
– В ту последнюю ночь, верно?
– Да.
А он после этого уехал! Если бы он знал тогда то, что знает теперь…
Он посмотрел в ее зеленые глаза, смягчившиеся от воспоминаний.
– Что ты почувствовала в первый момент? – спросил он, перебирая ее пальцы.
Она закусила губу.
– Страх, – сказала она. И тут же поправилась: – Нет. Ужас. – Слабая улыбка тронула ее губы. – Но и восторг.
Он зацепился за слово «страх».
– Бабушка очень круто с тобой обошлась?
– Я не успела ей рассказать: она умерла. Отчасти поэтому мне было так страшно. Она, конечно, пришла бы в ярость, но без нее я осталась совсем одна.
– В городе были разговоры?
– Наверняка. – Она пожала плечами. – Но я ни с кем особенно не общалась. Я работала и заканчивала колледж, все мои школьные друзья по большей части разъехались. Джули тоже уехала.
– Тогда ты и встретила Анну? У врача, кажется?
Дру кивнула.
– Мы с ней подружились. И очень кстати – я могла на нее положиться при случае. Но тогда она еще была замужем и…
Дру умолкла, и Уит понял, что в основном она переживала свою беременность в одиночку. Ей было страшно. Она была обижена его отъездом и слишком горда, чтобы просить о помощи после его предательства. Если бы он только знал…
Он крепче обнял ее.
– Расскажи, в чем был восторг.
– Восторг – в том, что я была беременна. Пойми меня правильно, – поторопилась она добавить. – Иногда это было очень даже тяжело. Но одна мысль, что у тебя внутри растет ребенок… Это просто потрясающе.
Уит положил руку ей на живот.
– Вот здесь?
Дру покраснела, потом усмехнулась.
– Где же еще, балда?
– Просто он снова стал таким плоским. Трудно поверить, что там была Лекси. – Он говорил замирающим голосом, и его теплая рука пробралась под одежду и легла ей на живот. – Я положил бы руку сюда и почувствовал бы, как она шевелится.
– Ммм…
Он тихонько поглаживал ее, распластав ладонь по ее гладкой коже. Чувственная мелодия зазвучала у нее в крови.
– Я снял бы все твои боли, – продолжал он, – массировал бы тебе ноги после долгого дня. – Он взял ее ступни и осторожно сжал, и Дру вся обмякла в его руках. – Я размял бы твои усталые мышцы, чтобы они не болели, – говорил он, медленно проводя рукой вверх по ее ноге. Кажется, никто никогда ее так не лелеял. Его прикосновения и убаюкивали, и возбуждали. В ней постепенно просыпалась женщина. – С головы до ног… особенно здесь… – шептал он, забираясь рукой под юбку. Дру закрыла глаза и откинула голову на спинку дивана.
Его поцелуй вобрал в себя ее блаженный стон. Это был сильный, страстный поцелуй, без всяких предисловий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44