– Она глубоко вдохнула. – Ребенка не будет.
Карен вскочила с кровати. Ее лицо выражало страх и недоверие.
– Что ты говоришь? – воскликнула она. – И слышать об этом не хочу!
– Тебе придется. – Челси пристально посмотрела на Карен. – Ты должна мне помочь. Если бы я могла обойтись без тебя, я бы так и сделала.
– Неужели ты думаешь, что Райн позволит сделать тебе аборт?
– А зачем ему знать? Второго такого разговора я не переживу – с меня довольно и наших объяснений с тобой. Если бы ты знала, чего мне стоило рассказать тебе всю правду?!
– Было бы лучше подумать о последствиях несколько раньше, – холодно заметила Карен.
– Послушай, не надо так. Хочешь знать, почему я решила избавиться от ребенка? Мы обе любим Райна, и он любит нас. Мы знаем это давно; нам, во всяком случае, до сегодняшнего дня такое положение нравилось. А что будет, если я скажу Райну о ребенке? Как честный человек, он сделает мне предложение, и нашей чудесной дружбе – конец. Скажешь, я не права?
Карен неохотно кивнула:
– Права…
– И ты, и Райн слишком дороги мне. Вот почему я стараюсь сделать аборт. И не надо, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Только мы. – Она сунула в карман джинсов и вытащила свернутый листок бумаги. – Я заглянула в комнату Джессики и взяла у нее координаты врача. Карен взяла бумажку.
– Это имя врача, который делает аборты? – Она отчаянно повертела листок в руках. – Значит, о твоих планах, помимо меня, знает еще и Джессика?
– Нет. Я сказала, что врач нужен не мне, а нашей с тобой однокласснице.
– Какая наивность! Да Джессика в жизни не поверит, что ты стараешься не для себя!.. Вскоре по всему общежитию пойдут разговоры…
– Ерунда. Она не разболтает. Подумай, Карен. Джессика сама прошла через это. Ей ли не знать, каково девушке оказаться в таком положении? Лучшего союзника трудно себе представить. Я хочу отправиться на прием! Прямо сейчас – операцию откладывать нельзя. Джессика сказала, что важен каждый день.
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
– Мне нужно, чтобы ты отвезла меня к доктору.
Карен замахала руками:
– Нет-нет! И не проси меня даже. Все, что угодно, делай, только не это! Неужели ты не знаешь, как я отношусь к абортам?
– Да, я в курсе, но что еще мне остается делать? Не к Райну же обращаться за помощью… Карен, ты же моя лучшая подруга!
Девушки замолчали.
– Хорошо. Я отвезу тебя, – Карен сокрушенно вздохнула, – но только потому, что не могу придумать ничего другого.
Челси подошла к телефону. Перед тем как снять трубку, она замешкалась.
– Я правильно поступаю? Может, есть иной выход?
– Не знаю, – с трудом выдавила из себя Карен. Челси подняла трубку и набрала номер.
Всю дорогу назад в общежитие Челси молчала. Девушка была так бледна, что сердце Карен разрывалось от страха за подругу.
– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – припарковывая машину, спросила она. – Может, сбегать за Райном?
Челси отрицательно замотала головой. Случилось все не так, как она ожидала. Смысл происшедшего только сейчас стал доходить до нее. Она убила своего ребенка. Своего и Райна.
– Обещай, что ты никогда не скажешь ему, – сдавленно прошептала Челси.
– Ради всего святого, успокойся! Ты же знаешь, я не из болтливых.
Но Челси вдруг разрыдалась, разрыдалась громко, по-детски.
– Я должна была пойти к нему, – всхлипывая, как малый ребенок, говорила она. – Он ведь не посторонний в этом деле! Надо было посоветоваться и с ним.
– Поздно кусать локти. Что сделано – то сделано. И потом ты же знаешь, он никогда не согласился бы на аборт. – Карен обняла подругу за плечи. – Думаю, ты правильно поступила.
– В самом деле? – в первый раз с того момента, как они сели в машину, Челси посмотрела на Карен.
– Надеюсь, ты права. Я не хотела связывать его и себя. Ребенок разрушил бы все наши планы. Пришлось бы пожертвовать не только карьерой, но и дружбой. – Как это бывало всегда, когда девушка начинала говорить, она успокоилась. Но на душе от такого спокойствия легче не становилось – чувство вины не оставляло Челси.
– Райн никогда ничего не узнает, – угадывая настроение подруги, произнесла Карен. – Ты все верно говоришь. Для нас троих так лучше. Окончим колледж, устроимся на работу, а потом будем думать о семье. Жизнь длинная, еще успеем нарожать ребятишек.
Последние слова Карен задели Челси за живое, и по ее щекам вновь покатились слезы.
– Господи! Опять я плачу, – вытирая глаза и пытаясь улыбнуться, пробурчала она. – В конце концов, это же не последняя моя беременность. Одному Богу известно, какая я плодовитая… – Девушка всхлипнула; жалость к себе разрывала ей сердце.
Еще немного, и Карен разрыдалась бы вслед за по другой.
– Не плачь, Челси. Я не могу смотреть, как ты плачешь, – говорила она, смахивая навернувшиеся на глаза слезы.
– Если бы я хоть чуть-чуть сомневалась в своем решении, я никогда не пошла бы на аборт. – Челси насупила брови. – Ты права. Теперь поздно что-либо менять.
– Мне жаль, что я не смогла быть рядом с тобой в приемной… Как ты себя чувствуешь? – заметив, что Челси сильно побледнела, неуверенно спросила Карен.
– Все в порядке. Я просто устала.
Но это было неправдой: ее сильно тошнило, Челси просто не хотела жаловаться ни Карен, ни кому-нибудь еще. Она не любила, когда ей сочувствовали, считая, что со всеми трудностями лучше разбираться самой. Так было всегда, так будет и впредь. Заставив себя улыбнуться, она сказала:
– Единственное о чем я сейчас мечтаю, так это о том, чтобы поспать. И как можно дольше. Полжизни отдала бы за большую подушку.
Карен облегченно вздохнула – раз Челси начала шутить, то все действительно не так страшно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131