Магия сама решает, как проявиться в человеке.
– И что, ты так вот запросто отдашь его учиться «белым»?
– Если он пойдет против цвета – ему же хуже будет. Представляешь себе не способного врать «серого»? Бессильного «черного»? Или «серого», который… а, что я объясняю, не получится у него, и все. Не говоря уж о том, какой скандал они устроят.
Тео покачала кубком с вином в воздухе. Поскольку защиту от отравления она не убирала, то была трезва, как стеклышко.
– Вот и говори, что на мне никакого проклятия нету. Пятый ученик – и уходит к «белым». И когда – через полгода после того, как я его взяла! Это ли не гадость вселенского масштаба? Я уж и не знаю, может, Сила мне таким образом намекает, что учеников вообще брать не следует…
– Ну знак-то был…
– И еще какой, – горько усмехнулась Тео. – В виде руны «хех». Ладно, он не сразу уйдет, да и потом видеться будем. А, может, через пару годочков Гринер будет мне задания давать, руководить, наставлять и командовать… Вот я посмеюсь.
– Кстати, насчет заданий… Я связался с «белыми», пока летели…
– Подхалим.
– …и они сказали, что в районе реки Чернавка какие-то плешивые собаки появились, размером с молодого бычка. Может, слетаем, отвлечемся? Монстров поубиваем…
Тео осмотрела себя – грязная, помятая одежда, сбитые сапоги, горная пыль под ногтями… Улыбнулась.
– В самый раз для боя. Где мой меч?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой происходит много чего, но что – мы читателю не расскажем, чтобы не лишать его удовольствия от прочтения
– Гринни, Гринни, просыпайся, петушок пропел давно! – раздался голос наставницы у Гринера над ухом, вырвав его из блаженного сна, где ровным счетом ничего не происходило.
– А что… – не совсем внятно пробурчал он, разлепляя один глаз.
– Сегодня свадьба, все приготовления ты проспал, – щебетала Тео, распахивая створки окна, – и, поскольку ты дрых без задних ног, я взялась сама за подбор твоей одежды. Просыпайся, глянь, какая красота!
– Я не пойду, – вяло дернул ногой Гринер, когда Тео потянула его за носок.
– Чушь! Пойдешь, конечно, Дориан тебя пригласил, очень хочет видеть.
– Я не люблю… церемонии.
– Ну тогда просто встань, послушно похвали мой вкус – шикарная куртка, между прочим, мерку я сняла, пока ты спал, и не красней. Или встань хотя бы для того, чтобы познакомиться с моим учителем, – скороговоркой проговорила Тео и, скрипнув дверью, вышла из Гринеровой комнаты.
Юноша еще немного повалялся, решая – вставать или не вставать, но любопытство взяло верх. Он выполз из кровати, делая это медленно скорее из внутреннего противоречия, чем от настоящей усталости, – чувствовал он себя отлично и был бодр, как человек, проспавший больше суток подряд, – и, натянув разложенный рядом на стуле праздничный костюм, пошел в кухню. Он справедливо полагал, что все (кто бы там ни был) уже там.
Тео, напевая что-то себе под нос, жарила яичницу на огромной сковородке, в камине, подвешенный над огнем, шипел чайник, а на столе издавали вкусный запах горячие хлебцы с маслом и пирог с яблоками. Первый раз за все свое житье у Тео Гринер видел, чтобы она так хлопотала, готовя завтрак. Обычно она перекусывала бутербродами, да и ее ученик со временем привык так же начинать свое утро – а тут… За столом сидел молодой парень, лет двадцати, худощавый, с нескладными руками и ногами. На его длинном лице самыми примечательными были глаза – веселые, озорные и чуть прищуренные.
– Здрасте, – не слишком вежливо буркнул Гринер, сел за стол и надкусил хлебец.
– И тебе привет, – отозвался незнакомый парень, подмигнув.
– Мне обещали учителя Тео показать… – Гринер покосился на парня, который медленно прихлебывал чай из кружки с таким видом, будто он тут оказался совершенно случайно.
Тот лишь пожал плечами и снова подмигнул. Тео уронила яйцо, ругнулась, и когда Гринер посмотрел на нее, привлеченный шумом, ткнула пальцем в сторону парня:
– Так вот же он.
Гринер не удивился:
– Я думал, вы будете постарше.
– А я могу и постарше, – снова подмигнул парень, – могу и так. Как тебе больше понравится?
– Так, как взаправду есть, – проворчал Гринер.
Тео и странный парень рассмеялись, и тот сказал:
– Ну если бы так, как есть на самом деле, мне полагалось бы находиться тут в виде кучки костей… Но, если тебя смущает мой молодой облик…
Лицо его потекло, словно подернулось рябью, – и через несколько секунд перед Гринером уже сидел старец с благообразной седой бородищей, почтенно согбенный, с пергаментной кожей на руках и абсолютно не изменившимися глазами.
– Так сколько же вам лет? – из вежливости спросил Гринер. Честно говоря, ему и правда комфортнее было, когда учитель его учителя выглядел… ну, впечатляюще древним. Он и так уже подозревал, что Тео выглядит лет на пятьдесят моложе, чем есть на самом деле, и обилие молодежи со взглядом стариков его выбивало из колеи. Впрочем, как и стариков с молодыми глазами.
– Около трехсот, да, Ольсен? – уточнила Тео, подсаживаясь. Она поставила сковородку на стол. В ней шкворчала яичница с ветчиной, разделенная на три равные части.
– Около, – не стал спорить маг и, ткнув вилкой в один из кусков, быстро, чтоб не закапать маслом стол, перекинул его себе на тарелку. В коридоре, ведущем на кухню, послышался лязг металла.
– Ольсен из тех магов, – сказала Тео, – которые участвовали в строительстве крупных городов Вердленда. Если ты заметил, Гринни, во многих из них есть водопровод, канализация, отопление…
– Да что все обо мне, расскажи лучше о себе, юноша, – еще раз подмигнул маг Ольсен. Гринеру показалось, что такое подмигивание что-то значит, раз уж повторяется с завидной периодичностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102