Парик туда-сюда, а усы… На таракана похож. Ну и хрен с ним, главное, что на себя не похож. И шрам на верхней губе спрятался…
Болт в салоне «БМВ» невозмутимо загонял в подствольный магазин «Мосберга» тяжелые пластиковые патроны двенадцатого калибра.
— Картечь? — спросил Серый, покосившись.
— Картечь, — ответил Болт. — Я для таких дел картечь предпочитаю… Надежней.
— Дай, Бог, не понадобится.
— Сейчас не понадобится, так потом.
— Ну-ну.
Болта Серый выбрал для этого дела именно за его надежность. Туповат для тонкой работы, но для мокрухи — в самый раз. В обычной жизни Болт и Серый носили фамилии Болтнев и Андреев и, по идее, стояли на страже порядка. Оба работали в охранном агентстве «VIP-club» и оружие носили на законном основании… Ну, почти законном. К гранате, которая лежала во внутреннем кармане куртки Болта, и ножу, закрепленному в левом рукаве, это, впрочем, не относилось.
Болт закончил возиться с оружием и поставил «Мосберг» на пол, между ног. Затемненные стекла «БМВ» 4скрывали происходящее внутри машины от посторонних глаз. Серый посмотрел на циферблат часов: осталось две минуты. В глубине души он завидовал Болту. Тупой бычара, но зато спокойный… как будто на пикник собрался. А ведь по-всякому может обернуться. Пиню с Терехом вон еще до начала операции приговорили. Хрен его знает, что там у шефа в голове, может, и нас с Болтом на слив приготовили? Ну нет, это навряд ли… Нельзя же всех сливать подряд. Что Терех, что Пиня — люди сторонние. Тем и хороши… А я шефу нужен. Лишь бы выгорело, лишь бы Боец не подвел… таракан рыжий.
Серый успокаивал себя, но на душе все равно было муторно. И не ему одному. Терех, сидя в своей ухоженной «четверке», нервничал не меньше. От страха он обильно потел и промокал лицо надушенным носовым платком. Он-то сегодня как раз рисковал меньше других участников операции… Но в кармане тщательно отглаженной сорочки лежал загодя написанный, сложенный вчетверо лист бумаги. Написана бумага была обстоятельно, как и все, что делал Владимир Терехов. А называлась просто: «Явка с повинной». Номер не новый, не Терехом придуманный, но береженого, как говорится, Бог бережет, а не береженого конвой стережет. Если все пройдет гладко, то и бумага не понадобится, а если… Терех вытер лицо платком, посмотрел на часы. Секундная стрелка продолжала свой неумолимый бег. Возможно, к катастрофе. Если бы можно было все переиграть! Вернуться на неделю обратно, в тот день, когда он сдуру дал согласие на дело… Терех, трус по жизни, хапуга с внешностью брачного афериста, испытывал тошный и противный страх. И потел от страха…
Задачей Тереха на подготовительном этапе операции было отследить жертву, что он и делал четыре дня подряд. Издалека, не бросаясь в глаза, засекал: уход — приход, приход — уход. А что? Посмотреть издалека на человека — криминала нет.
Сегодня — есть. Сегодня Владимир Терехов стал участником захвата заложников. В составе группы. По предварительному сговору. «Жду», — отозвался Боец… Ждет он, сука! Что ему, бугаю молодому? Терять-то нечего. И вообще еще вся жизнь впереди. В случае чего всегда может оторваться, устроиться на новом месте. Машина для мокрухи всегда работу найдет, теперь на таких спрос. Бардак в стране развели, только бандитам и раздолье. А он, Терех, в случае провала теряет все! Все! А уже полтинник корячится… Да-а… А если опять к хозяину? Оттуда уже не выйти, верняк. Больные почки, сердце, возраст. И не в почках, в конце-то концов, дело. Этот Бегемот — мужик из крутых, из новых. Достанет в Крестах. Не в Крестах, так на зоне. Пожадничал, польстился на десять штук зеленью… мудак. Всю жизнь крутился, копил, а теперь что? Полный абзац!
Терех вздохнул и вытер пот со лба. Тошно. Из дела уже не выйдешь: вход — руль, выход — два. Он вытащил из пачки сигарету (уже четвертую сегодня — почти половина нормы) и потянулся за зажигалкой. В зеркало заднего обзора увидел элегантный светло-серый «Сааб», появившийся из-за дома. Терех схватил с пассажирского сиденья радиостанцию, нажал кнопку вызова, почти закричал:
— Возвращается. Готовность! Готовность, Боец. Это сообщение приняли в «Москвиче» и «БМВ».
— Не упоминай меня, козел, — отозвался Боец. — Связь не выключай. Сообщишь, когда он войдет в подъезд.
— Сейчас войдет.
— Не мельтеши, старый.
— Выходит из тачки… Идет. Все, вошел.
— Конец связи, старый.
Боец подергал себя за ус, положил радиостанцию и взял с торпеды секундомер. По наблюдениям Тереха, с того момента, как охранник входит в подъезд, до его выхода с бабой и девчонкой проходит семьдесят-восемьдесят секунд. Пошло время. Эти секунды перед схваткой Боец очень любил, называл их «адреналиновой терапией»…
Пиня резко оборвал замысловатую дробь пальцев на руле и хрипловато сказал: 4
— Слышь, Боец, а странно это.
— Что — странно?
— Он всегда в одно и то же время выходил. А сегодня — секи — на шесть минут раньше. Как думаешь?
— Потом, Пиня, потом поговорим. Ты, главное, не ссы. Все будет о'кей. Не подведешь?
— Не пальцем деланный.
— Тогда заводи тарантас.
Боец подхватил с заднего сиденья теннисную ракетку, бросил взгляд на секундомер. Этого он мог и не делать, точно знал — тридцать секунд. Пора. Боец вышел из машины. Пиня выжал сцепление и крутанул стартер. Горячий двигатель заработал сразу.
Серый из салона своего «БМВ» наблюдал за Бойцом. Сквозь редкую еще зелень листвы он разглядел мощную фигуру у серого «Москвича», даже услышал хлопок двери.
— Заводи, — скомандовал он Болту, — начинаем… Рановато что-то.
Боец в дешевом турецком спортивном костюме, с ракеткой в руке, медленно бежал вдоль дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17