Да и генерал должен понять, что у него другого выхода не было. Да.
Марков в любом случае отмазаться сможет, а значит, решение ждать! Только автомат забрать у Вахи. Что он и сделал, перед тем как вызвать по связи Ису, оставленного майором вне дома.
— Иса! Это Вальтер!
— Иса на связи, Вальтер!
— Отойди от дома, но из сада не выходи. Следи за подходом девицы со стороны лагеря и поселка одновременно, она, как и мы, могла раньше ускользнуть из поселения. Как появится, сразу доклад мне и проверка, нет ли за ней наблюдения. Понял?
— Понял, Вальтер!
— И еще! Следи за общей обстановкой! Если появятся менты или солдаты, сразу в дом! Выполняй! Али! Ты тоже давай на улицу. Смотри за балкой!
— Хорошо, Вальтер!
Началось тревожное ожидание.
17.27! Доклад от Исы:
— Вальтер, идет, голубка!
— От поселка? Одна?
— Одна, сука продажная!
— Пропускай! Сам оставайся на месте. Здесь тебе делать нечего.
— Понял, Вальтер, пропускаю!
Марков вызвал Али:
— Что видишь, брат?
— Ничего, балка пуста.
— Возвращайся быстро в дом!
— Уже бегу!
Но девушка остановилась на дороге, не заходя в сад.
Прислонилась к развесистой чинаре, глядя в ту сторону, откуда сама и пришла. Сад и дом скрывали ее силуэт от здания, что оказалось на руку бандитам.
Иса вновь вышел на связь:
— Вальтер, девушка не идет в дом! Стоит у дерева.
Видно, решила там дождаться своего гяура.
— Б…! — выругался Марков. — Слушай, Иса, ее со стороны улицы видно?
— Нет! Да и улица ниже, никого вокруг нет.
— Жди Ваху!
Марков отключился и обратился к чеченцу-здоровяку:
— Не идет, сучка, в дом! Видимо, чувствует что-то.
— Вижу ее, — ответил бандит.
— Короче, Ваха! Скрытно выходи в сад, подбирайся к ней и тащи сюда, да рот ей не забудь заткнуть, а то поднимет шум на всю округу. И аккуратней, Ваха, аккуратней, не задуши совсем, баба не мужик!
— Сделаю! Чеченец вышел через дверь, скрылся в густых зарослях дикой растительности.
Лейла смотрела на дорогу, откуда должна была вот-вот показаться машина любимого, когда сзади ей внезапно закрыли широкой ладонью рот, шею сдавили, и она, не успев ничего понять, потеряла сознание. Ваха подхватил почти невесомое тело хрупкой девушки и внес через центральный вход в комнату.
Марков приказал положить ее на стол. Лицо его исказила нечеловеческая гримаса.
— А теперь в сторону, братья!
Он надел кожаные перчатки, взялся за белоснежный ворот ее голубого платья. Рванул его, сорвав до колен, затем то же самое проделал с комбинацией. Оборвал лифчик. Вцепился в обнаженные крепкие груди, сжал их так, что кровь выступила из левого посиневшего соска. Девушка от боли пришла в себя, но ударом ребра в шею Марков вновь вырубил несчастную Лейлу. Посмотрел на узкую полоску трусов. Рванул их вниз, обнажая интимное место. Поднял тело девушки, отнес в комнату, где лежал без сознания Буланов. Схватил Лейлу за волосы, несколько раз ударил лицом о тупые носки военных ботинок подполковника, обагряя кровью девушки и ее лицо, и обувь офицера. Вернул избитую Лейлу назад в комнату, бросил на стол.
Нанес несколько сильных ударов в печень, ребра, чувствуя, как ломает их. Девушка вновь очнулась от дикой боли, но повторный коварный удар в очередной раз лишил ее сознания.
Марков отошел от стала, посмотрел с удовлетворением на дело рук своих.
— Нормально, — сделал изверг вывод, — Ваха! Тащи сюда Буланова, развяжи да не забудь придушить, а то придет в себя в самый неподходящий момент! Мне он нужен без сознания.
Чеченец выполнил приказание Маркова.
— Расстегни китель, рубашку, спусти брюки с трусами. Положи тело на Лейлу!
И это приказание было выполнено.
Когда бесчувственный подполковник оказался на девушке, Марков развел ей ноги. Получилась поза, говорившая без слов о намерениях офицера изнасиловать девушку. Марков сдвинул кобуру с его пистолетом вправо, взял руку бесчувственной Лейлы, выставил ее пальцы вперед, несколько раз провел по лицу Буланова. Ногти оставили на нем свой кровавый след. Затем вытащил из кобуры пистолет. Прикинул. Кобура свисает справа, дотянуться до нее девица может, но левой рукой. Следовательно, стрелять придется в правый бок офицера. Кобуру на другой бок не передвинешь, даже в схватке.
Василько приказывал выстрелить в Буланова, вот Лейла и «выстрелит», защищаясь от «насильника» из последних сил! Погибнет ли Буланов от «ее» пули или останется жив, дела не меняло. Он подозвал Ваху.
— Давай сюда руки офицера!
Тот подтянул их к Маркову. Майор снял перчатки с себя, надел их на кисти подполковника.
— Теперь, Ваха, души ее руками Буланова.
— Угу! — только и ответил здоровяк.
Он наложил руки Буланова на горло бедной чеченской девушки, так мечтавшей о счастье, сжал кисти своей железной хваткой.
Марков предупредил:
— Полегче, дурак! Кисти не переломай.
— Я слегка, — скалясь, ответил Ваха, — все будет ништяк, Вальтер!
Марков же, достав другие перчатки, надел их, взял пистолет, снял с предохранителя, вложил его в левую руку хрипящей в агонии девушки, поднес ствол к груди подполковника, нажал ее миниатюрным пальцем со сломанным ногтем на спусковой крючок.
Прозвучал приглушенный выстрел. Пуля, пробив тело подполковника, вышла где-то в районе позвоночника и ударила в потолок.
Итак, Лейла смогла сделать выстрел, уже будучи почти мертвой. Марков отпустил ее руку, табельный пистолет Буланова с отпечатками пальцев уже задушенной Лейлы упал на пол.
Марков и Ваха отошли от стола. Они смотрели на страшную картину собственного производства.
Майор пощупал пульс Лейлы. Тот не прослушивался, и без этого было видно, что девушка мертва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118