Следовательно? Следовательно, придется навестить всех. Кто не умер, по крайней мере. По «мертвые души» Кис пока еще не ходил, его интересовали вполне живые, а особенно те, кто эти живые души на тот свет отправлял…
Он прокопался в кабинете Пенкина еще часа два, но найденные бумаги подтверждали только то, что он уже и так понял: существовала в какой-то период времени, в шестидесятых-семидесятых годах, довольно постоянная тусовка. И теперь придется заниматься ее отловом. Работы предстояла уйма, затратной по времени и нервам, а вот будет ли результат? Наличие определенного круга друзей-приятелей само по себе ни о чем не говорило. Если у вас есть своя тусовка, это ведь не обязательно означает, что вы все вместе кого-то убили и труп закопали, верно? И что некто теперь по каким-то причинам убивает членов этой тусовки… Некая общая для всех тайна могла быть, а могла и не быть. А уж если была, то все прямо так и разбежались детективу рассказывать! Ага, вот только шнурки погладят и все как на духу… Ох, непростая задача ему предстояла. Кис уже предчувствовал и даже слегка поежился: все эти народные-заслуженные, они кочевряжиться будут по полной программе!
Детектив счел, что разрешение Марфы Петровны было полным и безоговорочным, и, не церемонясь, прихватил все интересующие его снимки и бумаги с собой.

* * *

Домой Алексей вернулся в довольно мрачном расположении духа и обрадовался, увидев Александру у себя в квартире. Несколько секунд он молча созерцал из прихожей ее профиль, любуясь.
– Здравствуй, солнышко, – пропела она, не отрываясь от экрана компьютера. – С приездом тебя. Сейчас, погоди, только фразу закончу…
– Оккупантша! Узурпаторша! Чуть я за порог, как ты за мой компьютер?! – рыкнул Кис и, подхватив Александру вместе со стулом, повернул ее к себе. Обнял и уткнулся лицом в ее колени.
Она молча ворошила его волосы, время от времени наклоняясь, чтобы поцеловать его в макушку. Жест более чем рядовой, обыденный, но разве существуют жесты, разве существуют слова, чтобы выразить то чувство, от которого прерывается дыхание и на глаза наворачиваются слезы, как от боли?
Это было одно из тех мгновений любви, которые перерастают в вечность, когда любовь затопляет все пространство, принимая размеры космоса. Казалось, чувство рождено не их душами и не им принадлежит, а, напротив, их души влетели в то измерение, где обитает колоссальная энергия любви, катастрофически несоразмерная с человеческими силами. Ее невозможно было выразить, невозможно излить до конца в любом, даже самом отчаянном и страстном соитии, – все равно она не иссякала, отягощая душу и тело нерастраченным, хоть и сладостным грузом. И тогда легкие начинали захлебываться от невозможности дышать, тогда сердце грозило остановиться, не в силах справиться со счастливой тяжестью чувств, от которых не было ни спасения, ни хотя бы облегчения.
И потому эта вечность не могла длиться. Требовалось срочно выйти из нее, вернуться на землю, положить конец космическим перегрузкам. Сказать что-нибудь простое, например: «Проголодался?» И заняться ужином.
Когда-то Александру преследовало одно и то же видение на грани сна: она летит в пропасть. Пропасть была бездонной, полет был долгим, но всегда наступал момент, когда страх заставлял ее прекратить падение усилием сознания.
Однажды она решила дать себе упасть до конца. «В конце концов, – сказала она себе, – на самом деле я ведь спокойно лежу в своей постели и никуда не падаю. Чем я рискую?»
И когда очередное ощущение падения настигло ее в момент засыпания, она не позволила сознанию от него сбежать и продолжала падать, падать, падать… И вдруг отчетливо поняла, что еще чуть-чуть – и она умрет. Как, почему – Саша не знала, но стало абсолютно ясно, что дальше организм не выдержит. Там, внизу, ее ждала смерть.
Странно, но после этого открытия падения прекратились.
Вот и сейчас, ведомая спасительным инстинктом самосохранения, Александра заставила себя вынырнуть из огромного, смертельного по силе космоса чувства, оторвала Алексея от своих колен, взяла его лицо в руки, спросила:
– Ты голоден?
– Голоден, чертовски голоден! Сашка, как хорошо, что ты здесь. Пойдем в ресторан? Отпразднуем мое возвращение!
– Да тебя только два дня не было! – со смехом ответила Александра.
– Так это же целая вечность, Сашенька…

…Александра не переставала изумляться насыщенности их чувств, каждой их встречи. Иногда она задавала себе вопрос: когда это закончится?.. Это почему-то всегда кончалось, у всех. Если вообще было.
Но у них все было не как у всех. И даже не как у них самих в другую эпоху, в другой жизни, которая называлась «до встречи»… Хотя что встреча? Ничего особенного, частный детектив со смешным прозвищем Кис явился однажды за правдой к ней и к Ксюше, младшей сестре Александры… См. роман Т. Гармаш-Роффе «Шантаж от Версаче».


Сестры тогда затеяли небольшой спектакль для завоевания красавца француза Реми, в которого влюбилась Ксюша. Да только розыгрыш обернулся кошмаром, сочиненный ими вымысел – жуткой правдой. Две неосторожные затейницы, легкомысленные авторши, как они полагали, водевиля превратились в персонажей, в действующих лиц нешуточной драмы, которая дальше стала диктовать развитие сюжета сама… А Реми и Кису из частных детективов пришлось перевоплотиться в спасателей и вытаскивать сестричек из смертельной опасности. Герои! Рыцари! Принцы на белом коне, черт побери…
Впрочем, для Ксюши Реми и впрямь оказался и героем, и рыцарем, и принцем, и сказка о спасении невинной принцессы увенчалась, как и положено сказкам, счастливой свадьбой в Париже…

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16