Политика не входила в сферу интересов еженедельника "Все обо всем", - россиянам эта тематика уже набила оскомину, - а потому Егору пришлось переквалифицироваться, и теперь объектом его внимания стали политики.
Он обладал бойким пером, ироничным складом ума, наблюдательностью, мог с ходу подметить то, что другие не замечали и представить проблему в неожиданном ракурсе. В целом это позволяло ему писать весьма забористые статьи, пользующиеся успехом у читателей. Утруждаться сбором фактуры Егор не желал - долго и хлопотно, да и не хотелось ему надрываться за мизерную зарплату, - а потому, ознакомившись с публикациями в других изданиях и недолго посидев в творческих раздумьях, он определял будущий объект анализа и садился за компьютер. Мысли ушлого журналиста бежали резвой рысью, пальцы стучали по клавиатуре, и на экране строчка за строчкой рождалась новая статья. Через пару часов Егор читал то, что получилось, слегка правил, распечатывал и нес материал начальству. Обычно все проходило без сучка, без задоринки - шеф материал одобрял и ставил в ближайший номер.
Заместитель главного редактора в его епархию не лез, будучи в этой сфере вопиюще некомпетентным и предоставив приглядывать за ним Владимиру Сергеевичу, а тот благоволил способному журналисту. Главный редактор прекрасно знал, каким образом Егор Сурин творит свои портреты властьпредержащих, но закрывал глаза на то, что сотрудник попользовался результатами чужого труда. По мнению Головко, не имеет значения, как происходит процесс, главное - результат. Одних кормят быстрые ноги, и они бегают с диктофоном, другие втираются в доверие к людям разного социального уровня, чтобы получить ксерокопию какого-нибудь важного документа, на основе которого потом можно тиснуть разоблачительную статью, а другие эксплуатируют лишь собственные мозги.
Егор Сурин принадлежал ко второму типажу. Пусть его материал не подкреплен документально, пусть многие выводы дискутабельны, пусть едкие характеристики на грани фола и за них можно стать ответчиком в суде, если герой статьи прочтет и разобидится, - но прочтет ли? - однако, надо отдать ему должное, Егор талантлив. Его талант в том, что он с лету ловит витающие в воздухе свежие идеи и легко доводит их до ума.
Главный редактор прекрасно знал, что все воруют друг у друга идеи, даже мэтры журналистики частенько этим грешат, но ведь и украсть нужно уметь, чтобы обиженные коллеги не завопили: "Он воспользовался моими идеями!" Идея - очень эфемерное понятие, одну и ту же мысль можно высказать по-разному, а если человек умеет облечь её в такие фразы, что сходство с оригиналом становится весьма отдаленным, но суть при этом остается, то это и в самом деле своеобразный талант, хотя, положа руку на сердце, конечно же, компиляция.
В журналистских кругах Егор Сурин имел определенный авторитет и мог бы перейти в другую редакцию. Но ему было лень. Многотиражные газеты на слуху, броский материал тут же становится предметом всеобщего обсуждения, а потому руководители боятся подставиться и требуют от журналистов проверенной фактуры, а не голословных утверждений.
Егор полагал, что уже давно вышел из того возраста, когда нужно стирать подошвы в поисках документальных доказательств своих порой неожиданных выводов, а потому предпочитал непыльную работенку в еженедельнике "Все обо всем". Несколько часов за анализом периодики, потом ещё несколько часов за компьютером, и свободен. Все оставшиеся дни месяца можно плевать в потолок, сидеть с приятелями за бутылочкой, судача на злободневные темы, играть в преферанс, толочься на журналистских тусовках, дабы не отстать от жизни и держать нос по ветру, улавливая витающие в воздухе идеи, которые можно сделать темой следующей статьи. А в начале каждого месяца получать зарплату. Правда, её хватает от силы на неделю, но за двадцать семь лет журналистской работы Егор Сурин оброс многочисленными друзьями-приятелями, а те не оставят в беде, накормят-напоят и вовремя дадут знать о предстоящем мероприятии, обещающем халявную выпивку и закусон.
В общем, на жизнь журналист не жаловался, за свое место в еженедельнике не держался, - если выгонят, устроится в другое, - а потому ничуть не боялся гнева грозного Змей Горыныча.
Егору уже надоело ждать, когда наконец разразится гроза, да и коллеги выразительно поглядывали на него - мол, ты самый смелый, пойди узнай, в чем дело и кого вскоре потребуют на ковер. И Егор Сурин решил оправдать доверие коллектива.
Приоткрыв дверь в приемную и предусмотрительно просунув лишь голову, сохраняя возможность ретироваться с честью, но своевременно, - на случай, если дверь кабинета Самсоныча придет в движение, возвещая о скором выходе начальства, - Егор подмигнул Лене и шепотом спросил:
- Чего старикан затаился-то? Копит силы для будущего цунами?
Секретарша пожала плечами, зажала мембрану рукой и тоже шепотом ответила:
- Левин принес какие-то материалы и ябедничал.
- На кого?
Леночка Федоренко относилась к Егору с симпатией - ироничный журналист, творец хлестких ярлыков никогда её не задевал. Потому секретарша быстро попрощалась со своим бойфрендом, рискнув оставить отношения невыясненными, положила трубку и ответила:
- Понятия не имею.
- А кто последним сдал материал в номер?
- Марго.
- Ну, ее-то старый маразматик не тронет, даже если эта мышка-говноройка, как всегда, принесла свое дерьмо в конфетной обертке.
- Нет, Змей Горыныч её очень хвалил, благодарил.
- Еще бы, - хмыкнул Егор. - О шефе можно судить по его фаворитке. По интеллекту Самсоныч с Марго:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139