Появились другие, уже с гробом, и началась погрузка. Даже Адриано был, казалось, захвачен явным ужасом того, что происходило под этим утренним солнцем, в той Венеции, где не было ничего интересного, куда не заглядывают туристы. Валентине показалось, он что-то прошептал, а может быть, это было сдавленное рыдание. Но она не могла оторвать глаз от лодки, от четырех гребцов, которые ждали, уперев весла в дно канала, чтобы другие могли поставить гроб в углубление под черным балдахином. На носу лодки вместо привычных зубцов, украшающих гондолы, виднелся какой-то неясный блестящий предмет. Будто огромный серебряный филин, и не просто украшение, а как живой, но, когда гондола двинулась по каналу (семья усопшего осталась на причале, и двое молодых людей поддерживали пожилую женщину), оказалось, что это не филин, а посеребренная сфера и крест, единственный яркий, сверкающий предмет на всей лодке. Гондола приближалась к ним, сейчас она пройдет под мостом, прямо у них под ногами. Достаточно будет спрыгнуть и попасть на носовую часть, на гроб. Показалось, что мост легко поплыл навстречу лодке («Так ты не пойдешь со мной?»), Валентина так пристально смотрела на гондолу, что гребцы стали грести медленнее.
— Нет, не пойду. Я хочу остаться одна, оставь меня в покое.
Только это она и могла произнести из того, что можно было бы сказать или о чем можно было промолчать, чувствуя, как дрожит рука Адриано рядом с ее рукой, слыша, как он повторил вопрос — с усилием переведя дух, будто задыхался. Только на лодку, что приближалась к мосту, она и могла смотреть. Сейчас лодка пройдет под мостом, почти под ними, выйдет с другой стороны в открытые воды лагуны и возьмет курс, будто неповоротливая черная рыбина, на остров мертвых, куда привезет еще один гроб, оставит еще одного покойника в этом безмолвном городе за красной стеной. Она почти не удивилась, когда увидела, что один из гребцов был Дино,
А так ли это было, не придумывает ли она еще одну, совершенно необоснованную случайность? Сейчас этого уже не узнаешь, как не узнаешь и того, почему Адриано не упрекнул ее за дешевенькое приключение. Думаю, что он это сделал, что этот диалог из ничего, на котором держится сцена, — чистый вымысел, он отталкивался от других фактов и вел к тому, что без него было бы до крайности, до ужаса необъяснимым. Вот бы узнать: может, он молчал о том, что знал, дабы не выдавать меня; да, но какое это могло иметь значение, если почти тут же?.. Валентина, Валентина, Валентина, испытать наслаждение оттого, что ты упрекаешь меня, оскорбляешь, оттого, что ты здесь и проклинаешь меня, утешиться тем, что вижу тебя снова, чувствую твои пощечины, твой плевок мне в лицо… (Все подавлено в себе и на этот раз. И до сих пор, моя девочка.)
самый высокий, тот, что стоял на корме, и что Дино увидел ее и увидел Адриано рядом с ней, и что он перестал грести и смотрел на нее своими хитренькими глазками, в которых застыл вопрос и, может быть («Не надо настаивать, пожалуйста»), злобная ревность. Гондола была всего в нескольких метрах, было видно, как покачивается серебряное украшение, был виден каждый цветок и каждая незатейливая оковка гроба («Ты делаешь мне больно»). Она почувствовала, как пальцы Адриано сжали ее локоть, и на секунду закрыла глаза, решив, что он сейчас ударит ее. Лодка, казалось, скользнула им под ноги, и лицо Дино, удивленное (несмотря ни на что, сделалось смешно при мысли, что и у этого бедного дурачка были какие-то иллюзии), мелькнуло, будто кружась, и исчезло из виду, потерявшись под мостом. «Это меня везут», — вдруг дошло до Валентины, это она была там, в гробу, далеко от Дино, далеко от руки, крепко сжимавшей ее локоть. Она почувствовала, что Адриано сделал движение, будто хотел что-то достать, может быть сигареты, — так делают, когда хотят оттянуть время, как угодно, любой ценой. Сигареты или что-то другое — это было теперь не важно, если она уже плыла в черной гондоле, плыла без страха к своему острову, смирившись наконец, как та самая ласточка.
[Пер. А.Борисовой]
Собрание в кроваво-красных тонах
Борхесу

Думаю, Хакобо, в тот вечер вы порядком продрогли, и дождь, который упорно шел в Висбадене, заставил вас укрыться в «Загребе». Возможно, главной причиной был разгулявшийся аппетит, ведь вы целый день работали, и как раз наступило время поужинать в каком-нибудь тихом и спокойном месте; может, «Загребу» и не хватало каких-то других качеств, зато этого у него было в избытке, и вы, я полагаю, пожав плечами и в глубине души посмеиваясь над собой, решили поужинать именно там. Так или иначе, в полумраке заведения, стиль которого отдаленно напоминал балканский, вы увидели столики, и было так приятно повесить намокший плащ на старую вешалку и найти уголок, где в пламени зеленоватой свечи, стоявшей на столике, слабо колебались тени и можно было различить старинные столовые приборы и высокий бокал, в котором, словно птица, укрылся блик света.
Сначала у вас появилось ощущение, которое всегда появляется, когда попадаешь в пустой ресторан, что-то среднее между напряжением и расслабленностью; зал выглядел совсем неплохо, однако отсутствие клиентов в этот час наводило на размышления. Когда бываешь за границей, подолгу не думаешь о таких вещах, мало ли где какие обычаи и кто когда ходит в рестораны, главное, здесь тепло и есть меню, где предлагаются и удивительные, и уже знакомые кушанья, и маленькая женщина с большими глазами и черными волосами, возникшая словно ниоткуда, вдруг оказалась рядом со столиком, чуть улыбаясь в ожидании заказа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241