— И не один раз!
Но Маня не попалась на удочку.
— Не знаю почему, но я вам не верю, — покачала она головой.
И, вытащив курицу из пакета, принялась кромсать ее на мелкие-мелкие кусочки. Нож так и мелькал в руках у Мани, приводя подруг одновременно в восхищение (ведь может же, когда хочет!), а с другой стороны, даже в какой-то трепет.
Наконец курица была разделана, а точней, раскрошена. И Маня торжественно, залив ее кетчупом, понесла к столу. К счастью, у Димы пропала охота бурчать. Он молча сжевал ножку. Невнятно пробурчал «спасибо» и принялся пить пиво. Молча. Маня тоже молчала. Лишь сдавленно отвечая «да» или «нет» на вопросы своих гостий.
В общем, подруги были рады, когда им все же удалось выбраться из-за стола.
— Уф! Никогда еще так не уставала во время еды, — пожаловалась Леся, когда они с Кирой ковыляли на полусогнутых ногах до дороги.
От конюшни до проезжей части было от силы метров пятьсот. Но непривычные к физическим нагрузкам подруги после катания на лошадях чувствовали себя так, будто им предстоит преодолеть по меньшей мере километров пятьсот.
— Может быть, нас кто-нибудь подвезет? — простонала Кира. — Почему Дима с нами не пошел?
— У Мани еще какие-то дела на конюшне. Она должна остаться. И Дима, конечно, захотел быть с ней.
— А я не поняла, они там в этом домике и живут? Постоянно?
— Это жилье Маши. А у Димы в городе новая квартира. Помнишь, я тебе про нее еще рассказывала?
— А! Конура с совмещенным санузлом, без ванны и с одной огромной кухней. Рассказывала. Верно.
— И вовсе у него не так.
— Что? Ванну установил? — ехидно хмыкнула Кира.
Но Леся была настроена снисходительно к своему бывшему жениху.
— Зачем обязательно ванна? У него есть душевая кабинка с гидромассажем. А кухню он почти не использует. Предпочитает питаться в ресторанах или заказывать готовые блюда оттуда на дом.
— Заметно, — проворчала Кира. — Маня тоже не большая охотница кулинарить.
— У нее бизнес. Ей некогда!
— А что ты так за нее заступаешься? — удивленно спросила Кира и даже остановилась.
С одной стороны, ей хотелось передохнуть. А с другой, — хотелось посплетничать.
— Можно подумать, вы с ней подруги!
— Не знаю, — вздохнула Леся. — Теоретически я должна была бы ненавидеть Машку. Отбила у меня жениха, и все такое. Но не могу. Мне ее жалко.
— Жалко?
— Ну да. Я-то ведь знаю, какое дерьмо этот наш Дима. А теперь я вижу, что с ней он обращается ничуть не лучше, чем когда-то со мной. И зная, что он способен довести женщину до белого каления, мне Машку жалко.
— Теперь понятно.
И Кира снова двинулась вперед.
— А что, когда вы были с ним вместе, он тебя тоже упрекал, что ты не умеешь готовить? — спросила она у подруги.
— Представь себе, да! И много раз! А уж про те блинчики на Масленицу, про которые он рассказывал сегодня с таким упоением, я наслушалась столько гадостей, что чуть ему на башку кастрюлю с тестом не нахлобучила.
— Понятно. Вполне в Димином духе.
К этому моменту подруги дошли до дороги. Остановили первую же попавшуюся машину и, не торгуясь, поехали домой. Смывать с себя конский запах и отдыхать. А главное, приходить в себя после ужина со счастливой семейной парой. Чувствовали они себя при этом так, словно весь вечер ворочали тяжелые камни. О ночном клубе, куда они намеревались поехать, речи даже не шло.
— Тут рукой не пошевелить, какие уж там танцы! — простонала Кира.
И едва оказалась дома, приняла горячий душ и завалилась в постель с томиком любовного романа. Картинка на обложке сулила неземную страсть между чернявой девицей в рванине и красавцем герцогом в латах. В конце, как предвидела Кира, они должны были обрести счастье, поженившись. Обычно такая концовка устраивала Киру полностью. Но на этот раз, отложив зачитанную книжку, она впервые задумалась.
А как сложилась судьба бедной цыганочки? Наверняка супруг герцог потом всю жизнь шпынял ее за то, что она голодранка. Да и досталась ему не девственницей, а после того, как ее попользовал весь табор. И что? Будет бедная девочка счастлива с таким мужем? Определенно нет. И какой выход? Разводы в те времена не признавались. Значит, либо она должна была ждать, когда ее деспот сыграет в ящик естественным путем, но это могло занять много времени, герцог на картинках выглядел крепышом, либо помочь ему туда отправиться.
Под эти странные мысли Кира и заснула. И сон, который ей приснился, был еще более странным. Она находилась у себя дома. Но тут было полным-полно незнакомых Кире людей, которых она даже не помнила, а уж чтобы приглашала к себе в гости… Но тем не менее самозванцы устроились у нее по-домашнему и чувствовали себя вполне вольготно.
Единственным знакомым лицом в Кирином сне был Дима. Он валялся на Кириной тахте и объяснял, как хорошо, что она послала его в Амстердам, он там наконец избавился от надоевшей ему татуировки на плече. И в качестве доказательства он даже демонстрировал фотографии, где были запечатлены различные стадии уничтожения татуировки. Кира смотреть на свисающие обожженные лохмотья кожи не хотела. И смотрела на двух девочек трех и пяти лет, которые весело прыгали тут же на тахте.
— Это мои дочки, — с нежностью произнес Дима. — А вот их мать.
Мать была существом крупным, черноволосым и черноглазым. Больше всего она напоминала невозмутимую тюлениху или самку морского котика. Она обнимала Киру за плечи.
— Уединимся? — неожиданно предложил Дима Кире. — Ты понимаешь, о чем я?
Кира возмутилась. И покосилась на мать Диминых дочек. По квартире еще сновало энное количество престарелых Диминых родственниц — бабушек, тетушек и даже его крестная мама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15