Баррет и Фримонт одновременно оглянулись, но, конечно, никого не увидели. Наверно, их разозлило, что они попались на мою уловку. Фримонт поправил свою звезду и сказал:
— Мы здесь не на прогулке. Нам надо нанести на новый земельный план расположение заявочных столбов, которые наша компания установила в Мертвой Долине. Мы не повредим ваши посевы и постройки, мы только проедем в долину и вернемся обратно.
— В долине нет никаких заявочных столбов, — твердо сказала Энни.
— У меня земельный план компании. Столбы обозначены — значит, они там.
— В долине никогда не было людей из вашей компании. Впрочем, не будем спорить, — Энни повернулась ко мне. — Договор, пожалуйста.
Я приподнял крышку шкатулки и, придерживая револьвер, вытянул енотовую шкуру. Энни развернула ее и подъехала ближе к ограде. Баррет и Фримонт тоже приблизились и так, стоя по разные стороны колючей проволоки, начали сверять документы.
Я думал, что это займет от силы пять минут. Но у Фримонта и Баррета, наверно, было слишком много свободного времени. Сначала они долго изучали договор, затем потребовали какие-то протоколы. Потом занялись газетами. По местным правилам, для закрепления участка земли за собой поселенцам требовалось не менее шести раз опубликовать заявку в любой, ближайшей к месту жительства газете. Фримонт так внимательно изучал каждую из предъявленных газет, словно это были векселя. Он смотрел их на свет, сверял даты публикаций, и даже тер пальцем шрифт.
Энни сохраняла высокомерное равнодушие, всем своим видом показывая, что она привыкла к таким проверкам. Больше того, как только Фримонт вернул мне последнюю газету, она потребовала предъявить ей тот самый земельный план Горнорудной Компании, в котором были отмечены несуществующие заявочные столбы.
Под укоризненным взглядом федерального маршала Фримонт долго перебирал листы в пухлой кожаной папке и наконец выудил оттуда какой-то смятый и надорванный на сгибах клочок бумаги. Он выглядел совсем не так внушительно, как наша енотовая шкура. Линии на нем еле виднелись, и подписей было не разобрать, но Фримонт прекрасно видел на этой пожелтевшей бумажке все, что хотел увидеть.
Еще полчаса, наверно, потребовалось, чтобы убедить и его, и маршала в том, что на плане десятилетней давности изображен другой берег реки. Тот самый, где и были устроены угольные карьеры, согласно заявочным столбам.
— Чем еще я могу вам помочь, джентльмены? — спросила Энни.
— Спасибо, мэм, — ответил маршал. — Примите мои извинения. Это недоразумение. Его вполне можно было избежать, если бы шериф Фримонт повнимательнее прочитал все надписи на своем плане. Но его оправдывает одно обстоятельство, мэм. Он только сегодня приступил к своим обязанностям.
— Погодите, маршал, — резко остановил его Фримонт. — Вы слишком рано сдаетесь. Эта шкура, которую нам тут показали, стоит, наверно, долларов двадцать. Ее можно продать в шоу Буффало Билла. Публика любит поглазеть на всякие мокасины и засушенные головы. Но это не документ. Кто такой этот Темный Бык, чтобы распоряжаться землей Соединенных Штатов Америки? Кто позволил ему продавать всю долину от реки до скал какой-то русской общине? А вы знаете, маршал, что именно Темный Бык похитил инженера Скилларда? Вы знаете, что он готовит бунт? Что вы скажете, когда его индейцы устроят резню в шахтерском поселке?
Энни подняла руку.
— Если позволите, мистер Баррет, я за вас отвечу на все эти вопросы. Первое. Темный Бык — избранный путем голосования лидер местного населения. Второе. Он распоряжается землей своего племени по договору с правительством. Третье. Инженер Скиллард сейчас находится у себя дома. Четвертое. Ни кайова, ни команчи не могут готовить бунт, потому что нельзя бунтовать против самих себя. А вся власть на этой земле принадлежит именно им. По крайней мере, будет принадлежать до тех пор, пока они не выразят желания присоединить Оклахому к вашему союзу штатов.
Когда она отчеканила последнюю фразу, я был готов аплодировать. И не только я.
— Где вы учились, мисс Уолк? — спросил маршал Баррет.
— Я изучала американское законодательство у судьи Бенсона, — скромно ответила Энни, поправляя шляпку.
— Это хорошая школа. Благодарю вас, мисс Уолк, — сказал Баррет. — Надеюсь, наша следующая встреча будет более приятной.
Фримонт процедил:
— Сомневаюсь. Следующая встреча произойдет в окружном суде, на слушании дела вашего братца, Питера Уолка. Если бы его родственники были более сговорчивыми, дело можно было бы закрыть прямо сейчас. Но вы сами все испортили, мисс Уолк.
— Бросьте, Скотт, — сказал маршал. — Что вы так рветесь в эту долину? Хотите найти там золото? Нет там никакого золота. Одни кости погибших бизонов.
— Я не рвусь в долину. Я исполняю свои обязанности, — вдруг повеселев, сказал Фримонт. — Ну что же, прощайте, мисс Уолк!
Кажется, я что-то прозевал. Фримонт явно получил какой-то знак, которого я не заметил. Возможно, до сих пор он просто тянул время, отвлекая нас пустыми разговорами.
Из-за холма показались несколько всадников. Они стояли боком к нам, готовые в любой момент снова спрятаться. Фримонт помахал им шляпой, и они исчезли.
— Что с моим братом, мистер Баррет? — спросила Энни.
— Его задержал Маккарти. Ошибочно. Я отпущу его, как только вернусь в поселок, — улыбаясь, проговорил маршал. — Всего доброго.
— Поехали, маршал, поехали, здесь не о чем разговаривать!
Фримонт неловко развернул жеребца и поскакал прочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87