Все его сны концентрировались на нескольких днях более, чем
пятнадцать лет назад, когда он вместе со своим отцом стали лагерем в одном
из национальных парков. Тогда ничего не случилось, но теперь, в сонных
воспоминаниях о тех событиях, происходило _в_с_е_. Каждый неопознанный
звук в ночи превращался в реальное и ужасающее животное, безжалостно
охотящееся на него. Десятки раз за эту ночь он выбирался из своего
спального мешка и в ужасе мчался в темноту. Позади он слышал топот ног,
треск ветвей, рев, рычание или вой, в зависимости от того, какое животное
его преследовало. А затем наступала тишина, когда его преследователь
отталкивался от земли в последнем прыжке, и он ожидал, когда тот обрушится
ему на спину.
Каждый раз, когда он просыпался под чужим небом Веннтры, у него
возникало необъяснимое желание снова очутиться в кошмарном мире сна,
только бы иметь возможность умереть на Земле, а не здесь, в этом безумном
чужом мире.
Один раз, проснувшись, он увидел Кэри, обеспокоенно склонившуюся к
нему. Он хотел было объяснить, что ему приснился плохой сон, но не смог. В
веннтранском языке, похоже, отсутствовало слово "сон". В конце концов, он
вынужден был объяснить, что такое сон, в тех же выражениях, в каких он
объяснял воображение.
Кэри недоверчиво посмотрела на него.
- Ты хочешь сказать, что во время сна ты лжешь даже самому себе?
- Что-то вроде того, - согласился он.
- Я не понимаю этого.
- Ладно, на самом деле, и я не понимаю этого. Также, как и никто из
волшебников Земли. Они изучают это уже много лет, но так, в
действительности, и не узнали, что служит его причиной. Единственное, что
они знают, это то, что сон необходим. Если мы не лжем себе во сне, наш
мозг заболевает.
Кэри покачала головой в темноте.
- Ваши люди - странные, Россаллен. Наверное, это потому, что они
являются расой волшебников. Они заразились от странных вещей, которые они
изучают.

7
Росс усмехнулся в темноте.
- Лучше поберегись; я могу заразить тебя.
Она фыркнула.
- Ваши люди читают слишком много лжи. До тех пор, пока я не умею
читать, до тех пор я буду в состоянии сказать, что реально, а что - нет.
Это последнее утверждение было спорным, решил Росс, но первое
попадало прямо в цель.
- На Лииэне кто-нибудь умеет читать? - спросил он. - Тебе известно
это слово.
- Некоторые умеют. Торговцы должны делать записи, в некоторых городах
есть короли, которые записывают великие события, есть несколько книг о
магии. Но мне никогда это не было нужно. Опасности на Лииэне такие, что их
можно увидеть, услышать, сражаться с ними. Они не невидимые и не
неощутимые, как здесь.
- Расскажи мне о Лииэне, - предложил Росс.
Она посмотрела на него удивленно.
- Правду? - спросила она.
- Правду.
- Что ты хочешь знать? - Ее голос прозвучал несколько неуверенно, и
Росс мгновение помолчал. Он спрашивал себя, какой мог быть первый вопрос у
человека, который только несколько дней назад узнал, что существует более
чем один населенный мир. Если бы кто-нибудь попросил рассказать ему о
Земле, с чего бы он начал?
- Начни с себя, - сказал он наконец. - Ты была воином, бойцом?
- Не больше, чем необходимо, - ответила она. - Я всегда хотела быть в
состоянии позаботиться о себе сама. Вот почему этот мир пугает меня; я не
знаю, как сражаться с колдовством.
- Ты сказала, что ты не слишком высокого мнения о людях в твоей
деревне; почему?
- Потому, что они тупые земляные черви, которые не знают ничего, что
происходит за пределами деревенских земель, и не хотят узнать.
Кэри продолжила еще немного объяснение своего отвращения к
деревенской жизни. Она вспомнила свою первую работу, как она, еще совсем
маленькой девочкой, пропалывала посевы; она должна была это делать почти с
того момента, как смогла работать. Были и другие обязанности, все они
вызывали у нее отвращение. Она всегда стремилась быть сорванцом, но ей
никогда этого не позволялось; Росс подметил, что деление между мужскими и
женскими занятиями было даже резче, чем это было в примитивных обществах
на Земле.
- Затем, когда я стала старше, наступила засуха, - сказала она.
Пустыня подступила к деревне так, что крестьяне вынуждены были перейти на
новую землю, отобрав ее у другой деревни. Война ослабляла обе деревни до
тех пор, пока, в конце концов, уцелевшие не объединились вместе и не стали
обрабатывать невероятно скудную землю.
- Я хорошо показала себя в сражении, - сказала Кэри с некоторой
гордостью. - Поскольку наша деревня потеряла множество мужчин, мне
позволили носить лук и кинжал. Однако, они не позволили бы мне вести
мужчин в битву; они говорили, что это не подходит женщине. А я могла бы
выиграть ту войну... - Она оборвала фразу. - Во всяком случае, после
сражения от меня ожидали, что я остепенюсь, возьму себе мужа и вернусь к
исполнению женских обязанностей. Но к тому времени все мужчины боялись
меня. Большинство из них - еще, даже, до битвы, но я рассказывала тебе об
убийстве того мужчины.
- Не могу сказать, что я осуждаю их, - заметил Росс. - Ты не похожа
на идеальную жену.
Кэри засмеялась.
- Это то, что я говорила и тому кочевнику, но он мне не поверил.
Когда достигла совершеннолетия, через их деревню проезжала группа
кочевников. Десяток крестьян был убит, а оружие, пища и шесть молодых
женщин были увезены ими.
Кэри была уведена в их числе, не выразив особого протеста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60