Его лицо казалось белой маской с широко раскрытым оскаленным ртом.
Но нанеся второй удар, он сам завопил от ужаса. Бенджон успел убрать голову и парировать удар рукой. Кирка вонзилась глубоко в плечо, он бешено взревел от боли, вцепился в ручку и вырвал её у Хелпмана.
Тот бросился к двери, подхватил валявшееся там старое бревно запустил в противника. Торчащие ржавые гвозди распороли Бенджону руку по всей длине, досталось и животу. Когда Бенджон ринулся в атаку, Хелпман увернулся и швырнул ему в лицо фонарь. Сержант лишь в самый последний миг успел увернуться. Фонарь упал на пол и погас.
Набычив могучие плечи, Бенджон тяжело дышал и обливался потом. Заметив, что Хелпман пробирается к пролому в мавзолей, все силы он вложил в прыжок.
Последнее, что успел сделать археолог - ударить кирпичом врага в лицо. Но в следующий миг Бенджон с размаху вмазал его головой о стену. Раздался громкий хруст, все тело содрогнулось и обмякло, но Бенджон продолжал молотить его, как тряпичную куклу.
А потом внутри него словно проснулся гигантский локомотив. Он взял разгон, все оглушительнее стуча колесами, и от его непрерывного гудка, казалось, мозг раскололся от боли.
Очнулся Бенджон в темноте. В ноги и спину вонзалось что-то острое. Казалось, боль терзает его тело в тысяче мест одновременно. Где он, что с ним, который час - он ничего не знал. И эта неизвестность крутила и засасывала, словно гигантский водоворот.
Стараясь одолеть головокружение, Бенджон собрался, и память стала постепенно возвращаться. Он лежал в сарае, на груде битых кирпичей, а где-то рядом валялся Хелпман, мертвый и давно остывший.
Он вспомнил гробницу, неожиданное нападение, хруст вражеских костей и больше ничего. Потом он отключился.
Сержант оперся на локоть. В кромешной тьме сарая чуть выделялась только дыра в кровле. Поблизости раздался шорох. Его охватил безумный ужас, но тут же Бенджон понял: крысы. С натугой он уселся и потер виски. Череп пульсировал, как резиновая груша, пульс отдавался в мозгу ударами гонга.
Часы показывали три минуты первого. О Боже, он тут провалялся несколько часов!
Бенджон пошарил вокруг рукой и коснулся застывшего тела. Его охватило такое отчаяние, что он разинул рот и, задыхаясь, глухо нечленораздельно застонал.
Осторожно встав на ноги, он нашел в кармане спички. Тело Хелпмана было неестественно изломано, вместо головы - месиво из окровавленных костей и мозга. Кровью залила всю одежду и обломки кирпичей.
Спичка догорела.
Нащупав стену, Бенджон прислонился к ней и зажег новую. Где-то здесь должна валяться фонарь...
Спичка погасла, он заставил себя зажечь следующую, хотя готов был рухнуть на пол и уснуть.
Фонарь оказался совсем рядом. Невозможно медленно Бенджон зажег его и оглядел себя. Рваная рубашка заскорузла от запекшейся кров. По груди, рукам и животу тянулись вздувшиеся и запекшиеся рубцы. На виске кровь запеклась в волосах толстой лепешкой. Шея опухла и не поворачивалась. Бесконечно равнодушно Бенджон представил, что, если бы он в последний миг не увернулся. Но теперь он понял, зачем Хелпман пригласил его с собой на раскопки.
Чтобы убить.
Еле двигая пробитой киркой рукой, он ещё раз посмотрел на часы. Без пяти час.
Что с ним происходит? Уже час, как он пришел в себя, и за это время едва сумел зажечь фонарь! Давно пора отсюда убираться. Поскорее избавиться от тела, прихватить побольше сокровищ и как следует припрятать остальные.
Задача казалась непосильной. Как набраться сил? Да и времени уже не оставалось. Ничего дурного не предвидя, он не заготовил оправданий для столь длительного отсутствия. А теперь при одной мысли о базе в голове загудел Ниагарский водопад.
Тормоша труп Хелпмана, Бенджон принялся обшаривать карманы. Связка ключей, бумажник, в окровавленной рубашке - какой-то конверт...
Он едва держался на ногах. В голове ревело и стучало, руки отказывались слушаться. Нужно было прийти в себя. И помочь мог глоток другой виски.
Бенджон поплелся к выходу. Ключ оглушительно заскрежетал в замке. Слух резал каждый звук. Дверь распахнулась с таким грохотом, что Бенджон подпрыгнул от неожиданности. Над сараем нависло нечто громадное. И он не сразу понял, что это тень от домика, про который он совершенно забыл. Машина была где-то поблизости.
Лунный свет заливал окрестности. В мертвой тишине далеко разносился скрип гравия под ногами. Найдя машину за углом сарая, Бенджон протянул руку к дверце и увидел, что в ней зажаты ключи, конверт и бумажник Хелпмана. Пришлось собрать всю силу воли, чтобы включить сознание.
Так... Это все в багажник, подальше с глаз.
В багажнике оказалась коробка со всяким хламом. Откуда что взялось? Бросив на неё окровавленные вещи, он открыл дверцу, нашел бутылку виски, жадно хлебнул - и дико заорал: казалось, в желудок хлынул расплавленный свинец. Уронив бутылку на сиденье, он корчился, держась руками за живот.
Тут ему померещилась за сараем какая-то возня. Бенджон замер, позабыв про боль, потом выругался и бросился туда. В колючках что-то чернело, но это оказался не противник: старые доски прикрывали полуразрушенный кирпичный обод колодца. Бенджон швырнул туда камень и долго ждал, пока услышал стук.
Путь в сарай и обратно показался бесконечным. Тело Хелпмана давило, словно камень, невысохшая кровь скользила под руками, расколотая голова мешала. В рубцах на животе пульсировала боль. Добравшись до колодца, Бенджон примостил тело на краю, стараясь не ломать хрупкий кустарник. Толчок - и Хелпман навсегда исчез в черной дыре, послышался треск обрываемых сухих стеблей, потом - глухой удар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51