Однако зеркало честно информировало шоу-бизнесмена о небольшом эффекте этих незамысловатых ухищрений. Большой Папа разочарованно махнул рукой и расслабился.
Дремавшему на одной из диван-кроватей Ивану Ивановичу Перестройкину снился кошмарный сон на темы не так давно прошедшего времени. Будто сидит он в единственном съемочном павильоне его родного областного телера-диокомитета и ведет штатную передачу " Народный Контроль на службе ускорения".
- Несун - главный враг повышения эффективности и отдачи производства, - вещал в телекамеру будущий народный трибун, - Ведь представьте себе, дорогие товарищи, если один возьмет немного, второй, третий, четвертый и так далее.
Иван Иванович бросил беглый взгляд на листок бумаги, лежавший перед ним на столе, за которым он отрабатывал свой хлеб перед старенькой громоздкой телекамерой, и продолжал хорошо поставленным голосом:
- По некоторым данным из компетентных источников, только на предприятиях пищевой промышленности расхищается не менее четверти от общего объема валовой продукции.
Перестройкин сделал эффектную паузу и поднял вверх указательный палец.
- А ведь это плановый конечный показатель "Продовольственной программы", товарищи!
Депутата Госдумы возвратил из объятий Морфея мелодичный перезвон. Он открыл глаза и увидел, что прямо перед ним стояла незнакомая девица с бутылкой шведской водки в одной руке и бутылкой высококачественной французской минеральной воды "Перье" в другой. Именно эти сосуды издавали волнующий хрустальный звук, подействовавший на старого работника идеологического фронта подобно звуку походной трубы на старого боевого коня. Девица, в свою очередь, была отменно длиннонога, пышногруда и облачена в коротенькую тонкую кожаную курточку на голое тело, выразительно обтягивавшую ее рельефные прелести.
- Извините, вы ко мне? - задал совершенно дурацкий вопрос еще не вполне вернувшийся из кошмарного сна о временах тотального идейного противостояния бывший телевизионщик.
- Ага, папик, к тебе! - откровенно захихикала жрица продажной любви, поставила на широкий столик между диван-кроватями бутылки и потянула вниз замок-молнию своей кургузой кожаной курточки.
- Гы-ы, - страстно прорычал Иван Иванович Перестройкин, потрясенный открывшемся его очам зрелищу, и страстно простер ручонки к своей неожиданной гостье, - Поди, сюда, зайчик!
Несколькими часами спустя после банно-развлекательных процедур в обществе народного трибуна и жриц продажной любви, Большой Папа приехал в свою московскую городскую квартиру. Он попробовал проанализировать факты, сообщенные ему Перестройкиным. Самое гадкое во всей этой истории было то, что сведения, сообщенные ему думцем, абсолютно совпадали с информацией, которой владел Ханин.
Пятое управление Комитета Государственной Безопасности СССР. Роскошный интерьер продюсерской гостиной незаметно превратился перед мысленным взором ее хозяина в убогое замкнутое пространство одной из камер следственного изолятора "Матросская Тишина".
Громко лязгнул отпираемый замок дверей камеры, и из распахнувшейся бронированной двери донесся голос-надзирателя.
- Ханин, на допрос.
Будущий столп российского шоу-бизнеса вышел в тюремный коридор, заложил по инструкции руки за спину и двинулся в сопровождении конвоира в специальное тюремное помещение, предназначенное для проведения допросов. Там его подстерегал небольшой сюрприз. Вместо ожидаемого им следователя, ведущего его дело, за металлическим столом, посреди помещения, на привинченном к полу табурете сидел какой-то незнакомый Ханину мужчина в сером костюме.
- Проходите, Ханин, не стесняйтесь, - пригласил он подследственного и указал ему на привинченный к полу табурет с другой стороны металлического стола.
Барыга последовал приглашению и, устроившись напротив незнакомца в сером костюме, разглядывал того с угрюмым любопытством.
- Меня зовут Шевченко Юрий Леонидович, - представился мужчина, - Я из комитета госбезопасности.
- Надеюсь, мне представляться не надо? - саркастически осведомился Ханин-Барыга, - Вы уже посмотрели мое дело?
Кэгэбэшник пропустил мимо ушей провокационный вопрос подследственного и обаятельно улыбнулся.
- Вас не удивляет мой визит к вам?
Виталий равнодушно пожал плечами и промолчал. "Удивляет, не удивляет какая разница!" - зло подумал он, - "А вот то, что от твоего появления здесь мне ничего хорошего не будет - это точно!" Пауза затягивалась.
Лицо сотрудника Пятого управления КГБ покинул искусственный налет доброжелательности, и он веско заметил:
- Вижу, Ханин, вы еще та штучка. Ладно, и не таким орлам рога обламывали!
Нежданный визитер вновь выдержал хватающую за сердце паузу и продолжил официальным тоном.
- Хотя вы проходите по делу о спекуляции радиоаппаратурой и иностранными грамзаписями, в вашем деле открылись новые обстоятельства. Так вот, этими обстоятельствами поручено заниматься именно мне. Поэтому повторяю, может быть, у вас есть, что мне сообщить о других ваших деяниях, так сказать, в добровольном порядке?
Подследственный с видимой скукой изучал участок стены над головой допрашивающего и продолжал "игру в молчанку". Но под маской демонстративного недоумения и скуки, в голове Барыги кипели лихорадочные предположения. Где еще он мог проколоться, да еще по линии КГБ? Может быть, те двести долларов, которые он купил у ливийского студента? Или совместное распитие водки с американскими туристами в районе Ботанического Сада? Правда, небольшой это был криминал - показывать, как пьют в России водку из горлышка и немного ругать свое правительство, мешающее своим молодым людям общаться со своими иностранными сверстниками и свободно ездить за границу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77