- Откуда я знаю? Буду стараться не упустить любой шанс. Обещают на работе. Дом, говорят, какой-то строят.
- Какой-то! - взвилась Алена. - Ты бы хоть узнал какой, где, когда закончат, кто будет распределять квартиры. Какой-то дом строят! О себе думать надо, о нас! Какой то дом! Надо же! Какой то! Ты сам какой то одноэтажный.
На следующий день после неприятного разговора с женой Андрей поинтересовался у руководства что за дом строят. Оказалось, он уже готов и жилищная комиссия Главка выделила несколько квартир на их службу. Гусаровым повезло.
Андрей подъехал к дому на своем "москвиче", когда там были чуть ли не все руководители служб Главка, районное начальство, множество знакомых и зевак. До последнего момента не верил, что рухнул именно его подъезд. Едва взглянув на свою обнажившуюся квартиру и увидев Иринкину кроватку, побежал к детскому садику. Среди столпившихся у ограды ребят издалека приметил дочь, облегченно вздохнул, помахал ей рукой и пошел обратно к дому, набирая по радиотелефону рабочий номер Алены.
- Гусарову, будьте добры.
- Минутку. Ален, тебя.
Слава богу, никого из своих не было дома. Алена на дежурстве и ему сегодня предстояло забирать Иринку из садика. Куда?
Издали здание было похоже на треснувший пополам гигантский кирпич. Пропала квартира. Столько ждали, так радовались, а пожить не успели. Когда теперь получат другую? И получат ли вообще? К взорванному подъезду оцепление пропускало только людей с удостоверениями. У Андрея спросили прописку;
- Извините, столько милиции, что старший приказал пропускать только тех, кто работает по расследованию взрыва или проживающих.
- Я и работаю и проживаю. Проживал, к сожалению.
Начальник 11-го отдела УУР Петр Васильевич Горбуненко стоял пред домом с дежурным по городу.
- Не на моем ли этаже рвануло? - спросил Гусаров, здороваясь за руку.
- Андрей? Твой подъезд, что ли? Где-то на шестом бабахнуло. Не знаешь, кто там живет?
- Нет. А что за причина взрыва? Мина?
- Смотрим. Мощное было устройство, сам видишь.
Горбуненко бывал на всех местах происшествий, связанных со взрывчаткой и оружием. Такое у него направление работы.
- На шестом все разворотило и огнем обожгло. Нужна проверка, экспертиза. Куда ж ты теперь?
- Сам бы кого-нибудь спросил. Мою комнатуху в коммуналке уже заселили.
- Алена где?
- На работе, слава богу. Еще ничего не знает. Позвонил, а сказать не смог.
Андрей поднял чей-то упавший стул, устало сел и попросил закурить.
- Это Буташев, собака.
Гусаров лишился новой квартиры. И ещё несколько семей оказались на улице. Хозяйственники забегали, освободили один этаж ближайшего милицейского общежития. Целые сутки люди разбирали завал, подбирали уцелевшие вещи и отвозили на грузовиках в общежитские комнаты. Андрей сообщил своему начальнику о своих домашних заморочках, и Сергеев распорядился предоставить Гусарову отпуск.
- Можешь оставить неделю другую на потом. Когда сможешь действительно отдыхать.
Андрей согласился. Переезд, как говорят, это хуже пожара вместе с наводнением. Не на один день работы. В общежитии Гусаровым дали две комнаты. Неуютно, уныло, тоскливо. Сердце сжималось. Неужели задержатся здесь надолго? Кухня одна на всех. Горячей воды нет. Два туалета общих по три унитаза. С перегородками картонными. Хуже коммуналки.
Алена с Иринкой отправились к бабушке в Псковскую область. Жена вернется, а дочь останется там на месяц. Андрей в одни сутки расставил мебель, кое-как устроил быт и, проклиная взрывников-террористов, решил потратить свой отпуск на поиск негодяев. Не ликвидируй их - жди нового нападения. Буташев выпутался из истории с переправкой радиоактивных веществ за рубеж и теперь мстит Гусарову. Но он бы обязательно известил о том, что приложил руку к адской машине, не отказал бы себе в удовольствии понаблюдать реакцию Гусарова. Теперь он, конечно, в Чечне... А если не он?
- Ну, что у тебя?
Покончив с переездом, Гусаров зашел в 11 отдел УУРа, подождал, пока Горбуненко не выпроводил из своего кабинета какую-то женщину, с виду перепуганную и вызывающую жалость.
- Бросила гранату в окно квартиры одной коммерсантки. А может и не она. Привезли её из Кронштадта, надеялись, что хоть здесь расколется, вдалеке от дома. Молчит как рыба об лед и на жалость давит. У неё дружок есть, военный...
- Я про взорванный дом спрашиваю, а он про кухонную террористку рассказывает.
- А что дом? Тротил он везде тротил. Хотя, экспертиза, наконец, показала, что взорвать могли и без применения ВВ. Вот так.
- А могли и с применением.
- Могли. Работаем, Андрюха, работаем. Может, история с вояками что покажет. Ну, с теми, которых мы вместе с вашим РУОПом задержали. В Каменке.
- Ты же знаешь, я сейчас в отпуске.
- Командира роты тамошней части ещё до взрыва твоего дома задержали. Боброва, должен был слышать.
- Это который при попытке сбыта...
- Там целая команда работала. Еще один командир роты и начальник КПП. Бобров, как старший группы разминирования, целый год списывал тротил весь без остатка, а уничтожал частично. "Излишки" забирал и хранил на службе в металлическом ящике, и у себя дома немного. Одному человечку продал килограмм взрывчатки, электродетонаторы и подрывную машинку. Получил за все сто пятьдесят рублей. Кому именно продал, вроде и сам не знает. Покупателя описывает подробно, но - имярек. А кому ещё продавал не говорит. Молчит как об стенку горохом.
Горбуненко заглянул в справку, лежавшую на столе.
- В его ящике хранилось десять килограммов тротила, огнепроводный шнур, детонаторы, капсюли-детонаторы (сто пятьдесят штук), сотня электродетонаторов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56