Ч Понимаешь, Ч продолжал Арт, Ч вся эта история болезни обыкновенная
туфта для отвода глаз. Правдой там можно назвать только то, что девушке на
самом деле было двадцать лет и что она переболела корью. Разумеется, у нее
было нарушение менструального цикла, но только причиной тому стала бере
менность. Этим подарком ее наградил в одну из совместных вылазок на футб
ольный уикэнд какой-то молодец, которого, как выходило по ее же словам, он
а очень любит и даже собирается выйти за него замуж. Но все же сначала ей х
отелось закончить учебу в колледже, а ребенок стал бы помехой в этом деле.
К тому же во время первого семестра она умудрилась подхватить где-то кор
ь. Может быть эта девица и была не слишком сообразительной, но, видать, для
того, чтобы представить себе возможные последствия кори, у нее ума все же
хватило. Когда она пришла ко мне на прием, она была очень встревожена. Снач
ала она, запинаясь, мямлила что-то маловразумительное, а потом напрямую п
опросила меня сделать ей аборт.
Я был в ужасе. Я тогда был только-только после стажировки и все еще смотре
л на мир мечтательным взглядом идиалиста. А она оказалась в такой ситуац
ии, что не позавидуешь; ей было уже нечего терять, и она шла напролом, дейст
вуя так, как если бы весь мир вокруг нее вдруг начал рушиться. Наверное, в н
екотором смысле, это так и было. Ей было наплевать на чужие проблемы; ее во
лновали только ее собственные трудности, как то вынужденная необходимо
сть бросить учебу в колледже и стать матерью-одиночкой, родив вне брака р
ебенка, который, возможно, может к тому же оказаться дефективным. Это была
довольно милая девушка, и мне было ее искренне жаль, но тем не менее я отка
зал. Я посочувствовал ей, на душе у меня было чрезвычайно мерзко, и начал о
бъяснять, что не могу этого сделать, что руки у меня для этого связаны.
Тогда она вдруг поинтересовалась, опасно ли делать аборт. Вначале мне по
казалось, что она собирается попытаться проделать это самостоятельно, и
поэтому я ответил, что это, безусловно, рискованная и сложная операция. И т
огда она сказала мне, что будто бы где-то в районе Норт-Энда есть один чело
век, который делает аборты и берет за это две сотни долларов. Вроде как он
когда-то работал санитаром в «Маринз» или еще где. Короче, она заявила, чт
о если я не сделаю ей аборт, то она обратится к тому человеку. А потом она вс
тала и вышла из кабинета.
Он глубоко вздохнул и покачал головой, продолжая следить за дорогой.
Ч В тот вечер, когда я вернулся домой, настроение у меня было прескверное
. Я возненавидел ее: за то, что она имела наглость посягнуть на мою только-т
олько начинавшуюся практику, за то, что ворвалась в мою чистенькую жизнь,
в которой все мною было уже заранее распланированно. Я ненавидел ее за то
давление, что она пыталась теперь оказать на меня. Я не мог спать; я думал в
сю ночь. Я представлял себе, как она заходит в вонючую дальнюю комнату как
ой-то грязной квартиры, где ее встречает некий подозрительный тип, котор
ый ее искалечит или даже отправит на тот свет. Я думал о своей собственной
жене и нашем годовалом малыше, и как все могло бы быть хорошо. Я думал о пос
ледствиях тех кустарных абортов, которые мне приходилось видеть еще буд
учи стажером, когда в три часа ночи к нам поступали истекающие кровью дев
очки. И, если честно сказать, я думал о тех проблемах, что возникали у меня с
амого, когда мы еще только учились в колледже. Однажды мы с Бетти целых шес
ть недель с не находили себе места, дожидаясь ее долгожданных месячных. Я
очень хорошо знал, что случайно забеременеть может любая женщина. Это эл
ементарно, и это может случиться с каждым, а поэтому это не должно считать
ся преступлением.
Я молча курил.
Ч Я поднялся с постели посреди ночи, решив все же довести этот спор с сам
им собой до конца, и выпил сразу шесть чашек кофе, а потом сидел, тупо устав
ившись на стену кухни. К утру я пришел к выводу, что закон несправедлив. Я р
ешил для себя, что коли уж врачу, если судить по большому счету, и приходит
ся исполнять обязанности Господа Бога, то это дело несомненно благое. Ве
дь выходило, что я бросил больного в беде, не оказал ему помощи, хотя это бы
ло мне вполне по силам. Это угнетало меня больше всего Ч я отказал пациен
ту в лечении. Это было равносильно тому, как если бы отказать заболевшему
человеку в пеницилине, так же глупо и жестоко. На следующее утро я отправи
лся к Сэндерсону. Я знал, что он придерживается довольно либеральных взг
лядов по целому ряду вопросов. Я обрисовал ему ситуацию и сказал, что я хоч
у сделать чистку. Он ответил, что устроит все так, чтобы самому провести па
тологоанатомическое исследование. Сказано Ч сделано. Вот с этого все и
началось.
Ч И ты что, делал аборты все это время?
Ч Да, Ч сказал Арт. Ч Когда я считал, что они оправданы.
Он остановился у какого-то неприметного бара в районе Норт-Энд, в скромно
обставленном помещении которого проводили время местные разнорабочие
Ч немцы и итальянцы. Арт был настроен на доверительный разговор и говор
ил без умолку, словно исповедывался.
Ч Я часто задаюсь вопросом о том, Ч говорил он, Ч какой была бы медицина
, если бы главенствующее положение среди всех прочих религиозных чувств
в этой стране занимало бы научно обоснованное христианство. Разумеется,
раньше это было не слишком актуально; потому что медицина в то время была
слишком примитивной и неэффективной. Но что было бы, если бы этот период п
ришелся на эпоху пеницилина и антибиотиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116