Пока его не спрашивали, он рта не раскрывал. Впрочем, один раз главный механик выступал на планерке, причем высказывался категорически против выпуска новой продукции и соответственно приобретения нового оборудования. Борщинский говорил, что тот, кто покупает излишнее, в конце концов продает необходимое. Все загалдели, и он стал приводить какие-то аргументы, но я плохо его слушала. Мои мысли тогда были далеко от сэндвич-панелей.
– По-моему, Борщинский профессионал, – вытянула я из себя. – Он уже давно работает на заводе, лет двадцать с лишним. Виталий Кириллович, кажется, начинал работу в жарочном цеху, а потом учился где-то заочно... Вам лучше зайти в отдел кадров и посмотреть его личное дело.
– Ах, оставьте! – Следователь махнул рукой. – Человек никогда не бывает так близок к совершенству, как при заполнении анкеты при приеме на работу. Вот вы, Полина Андреевна, сказали насчет института, в котором он якобы учился заочно... Говорят, нигде Виталий Кириллович не учился, а дип-лом у Борщинского поддельный. Вы ничего об этом не слышали?
– Поддельный диплом? С чего вы взяли?
– Видите ли, Полина Андреевна, сейчас вопросы задаю я, – вежливо, но твердо сказал Истомин.
– Леонид Павлович, мне нечего вам сказать. Я диплом Борщинского не видела.
– Но должны были об этом слышать. Вам, как юристу, надлежало проверить эту информацию, – назидательно произнес следователь, глядя не на меня, а на кирпичную стену за окном.
– Нет, я ничего об этом не слышала.
– Это странно, – Истомин бросил на меня беглый взгляд, – потому что мне буквально все сотрудники, с которыми я уже успел сегодня побеседовать, сразу именно об этом начинали говорить.
– Но вы же не будете опираться на слухи? Один известный правозащитник сказал, что комментарии свободны, а факты священны. Поддельный у Борщинского диплом или нет, это легко проверить.
– Конечно, конечно, я так и сделаю. Скажите, Полина Андреевна, договор на поставку оборудования для производства сэндвич-панелей у вас хранится?
– Да, этот и подобные договора хранятся у меня.
– Вы позволите мне на него взглянуть?
– Конечно, без проблем. – Я встала, подошла к сейфу, открыла его и достала толстую папку. Найдя нужный договор, я положила раскрытую папку перед Истоминым.
Он вынул из нагрудного кармана серой рубашки очки в металлической оправе и стал читать контракт, чему-то ухмыляясь. Лично я никогда ничего смешного там не находила, поэтому неадекватная реакция на шаблонный текст договора о поставке производственного оборудования стала меня раздражать. Я не смогла удержаться от вопроса:
– Леонид Павлович, что вас там так веселит?
– Веселит? Да как вам сказать, Полина Андреевна, знаете, есть такое выражение – «смех сквозь слезы»? Вот это как раз такой случай. Скажите, а вы сами-то здесь, – следователь прокуратуры ткнул пальцем в текст, – ничего любопытного не замечаете?
«Неужели я допустила профессиональную ошибку?» От этой мысли у меня холодок пробежал по коже.
– Позвольте, я посмотрю, – я потянулась за папкой.
– Нет уж, дайте мне дочитать до конца.
Я внимательно наблюдала за выражением лица Истомина. Он то хмурил брови, то растягивал рот в совершенно идиотской улыбке, то скептически покачивал головой. Я, мол, так и думал, что это все полнейший бред. Но я-то знала, что в этом договоре все подчинено букве закона, надлежащим образом оговорены все условия поставки, прописана ответственность обеих сторон и не забыт форс-мажор. Так в чем же дело?
– Да, – многозначительно изрек следователь прокуратуры, – ничего другого я и не ожидал.
– Может быть, вы все-таки мне объясните, что там не так?
– Полина Андреевна, вы же юрист! На таких договорах вы, наверное, уже собаку съели. Вам лучше меня надо бы знать, что здесь не так. – Истомин закрыл папку и повторил: – Я, собственно, ничего другого и не ожидал там увидеть. М-да, пренеприятнейшая история получается. Но что делать... И не такие узлы распутывали. А скажите мне, Полина Андреевна, кто нашел этого поставщика?
– Я не могу сказать, кто нашел посредническую фирму «Сеул» для приобретения южнокорейского оборудования, но подготовкой проекта договора занимался Зайцев, менеджер отдела материально-технического снабжения...
– Который на заводе уже не работает, – продолжил чрезвычайно осведомленный Истомин. – Так?
– Да, так.
– А по какой причине он уволился?
– По собственному желанию.
– Но эта причина так много в себя вбирает, не так ли? – Леонид Павлович снова на что-то намекал, но я не могла понять, на что именно.
– К чему вы клоните?
– Ой, Полина Андреевна, вы ведь сами прекрасно все понимаете! Иногда за этой формулировкой может стоять желание не самого работника, а его начальника. Ведь может?
– Допустим.
– Так вот меня интересует, Зайцев действительно сам уволился или ему навязали такое решение сверху?
– Не знаю.
– Плохо, Полина Андреевна, очень плохо. Вы – юрисконсульт, – уже в который раз следователь прокуратуры сделал на этом акцент, – поэтому должны знать все, что происходит на заводе.
– А я знаю все, что мне требуется для выполнения моих должностных обязанностей, – тут же парировала я. – Вот если бы Зайцева уволили не по пункту третьему статьи семьдесят семь Трудового кодекса, а по какой-либо другой статье, то я бы непременно проверила законность такого приказа. Извините, но то, что творится в душе у каждого сотрудника «Красного Октября», какие у него желания, меня не касается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14