Оказавшись рядом со мной на сиденье и услышав тональный набор мобильника, она положила ледяную руку мне на запястье и произнесла низким грудным голосом:
— Не нужно «Скорую». Сейчас отпустит, — и снова судорожно вцепилась в свою сумку.
Ее волевой тон убедил меня в том, что она знает, что говорит, и я нажала на «сброс» в тот момент, когда в трубке уже прозвучала реплика диспетчера: «Скорая» слушает».
За несколько минут, прошедших после нашей внезапной встречи, я машинально составила психологический портрет женщины в черном: сильная, решительная особа. Жестко сомкнутый рот и прямая спина говорили в пользу этой характеристики. Наверно, умер кто-то из ее близких — в этом причина физической слабости.
— Давайте я отвезу вас домой, — предложила я и завела двигатель. Женщина назвала адрес. Улица, на которой она жила, находилась на другом конце города, и я покосилась на нее с профессиональным любопытством: что могло занести убитую горем пожилую женщину так далеко от дома?
Не знаю почему, но мне вдруг захотелось узнать побольше о том, что же произошло в ее жизни, но я понимала — разговорить такого «закрытого» человека, каким виделась мне эта женщина, непросто. Слишком у подобных людей сильна привычка держать все в себе.
— Вам лучше? — спросила я спустя какое-то время, прошедшее в молчании.
Женщина долго не отвечала, глядя прямо перед собой, затем вдруг устало произнесла:
— Три года назад меня сбил грузовик. Очень долго я лежала в реанимации, с огромным трудом выкарабкалась… Мне так хотелось пожить еще немного… Теперь я думаю — зачем? Если бы умерла тогда, теперь была бы уже с ним.
— У вас умер муж? — решилась я задать спутнице наводящий вопрос.
Она медленно покачала головой.
— Сын. Его убили.
«Наверняка опять криминальные разборки», — мелькнуло у меня в голове. Сын этой женщины нарисовался моему воображению таким же волевым и сильным, как его мать. Люди с таким характером нередко оказываются за чертой закона.
— Кто занимается расследованием дела? Фамилию следователя не помните?
— Трегубов Валерий Яковлевич, — отчеканила она.
— Неплохой специалист, — прокомментировала я. — Дело свое знает.
— Вы что, тоже из милиции?
Презрительный тон и недоверчивый взгляд, брошенный в мою сторону, засвидетельствовали негативное отношение моей спутницы к правоохранительным органам.
— Нет. Я частный детектив.
Последовала длинная пауза, после которой женщина опять ударилась в воспоминания. Видимо, откровение с посторонним человеком стало для нее сейчас равносильным выпусканию пара.
— Мой брат отсидел семь лет за изнасилование, которого он не совершал. Жертва настоящего насильника не видела, он подошел сзади и накинул ей на голову мешок. Мой брат работал сторожем на складе, возле которого все произошло. Он видел удалявшегося преступника и узнал его. Но насильник был в деревне уважаемым человеком, занимал высокий пост, а мой брат — простой сторож, к тому же любил выпить. Осудили именно его, а настоящего преступника милиция даже не посмела заподозрить. Потом он приходил к брату в тюрьму с передачкой и с издевкой сказал, что ему очень жаль.
Женщина замолчала, уронив голову на спинку сиденья, потом добавила, глядя в потолок:
— Я не верю милиции. Не верю, что они смогут найти убийцу. Не верю, что они вообще будут кого-то искать.
— Случай с вашим братом произошел, видимо, очень давно, — осторожно заметила я, глядя на трактор, монотонно тарахтевший впереди меня. Обогнать этот тихоход пока не представлялось возможным. — Сейчас взяли бы просто сперму на анализ, и все встало бы на свои места.
— Это было не так уж давно, — возразила мне женщина. — Всего восемь лет тому назад.
— Значит, дело просто сфабриковали. Вашему брату не повезло.
Трактор наконец удалось обогнать, и мне удалось наконец прибавить газу.
— Вам приходилось расследовать убийство?
Я незаметно улыбнулась.
— Десятки убийств.
Женщина задумалась на минуту, потом, явно оживившись, с надеждой спросила:
— Вы могли бы найти убийцу моего сына?
Теперь, в свою очередь, задумалась я. Как бы поделикатнее дать ей понять, что ее пенсии не хватит, чтобы оплатить мои услуги. Спутница правильно расценила причину моей задумчивости.
— Сын открыл валютный счет в банке на мое имя и регулярно вносил деньги. Хотел, чтобы я никогда ни в чем не нуждалась. На счету сейчас что-то около двух тысяч долларов. Этого хватит?
— Вполне, — ответила я и назвала свои расценки.
— Мне совсем не жалко денег, но учтите, вы должны найти убийцу, настоящего убийцу, а не того, кто первым попадется под руку, — в голосе женщины зазвучали металлические нотки.
Ей стало заметно лучше. Видимо, с появлением надежды отомстить за сына появились и физические силы.
Подъехав к пятиэтажной «хрущобе», на которую указала моя пожилая спутница, я притормозила и достала из сумки записную книжку.
— Мне нужны некоторые данные для начала.
— Спрашивайте.
Я зафиксировала всю нужную информацию.
— Заеду к вам завтра. В какое время вас можно застать, Степанида Михайловна?
— Завтра я весь день буду дома.
— Договорились.
Коврина — такова была фамилия моей новой клиентки — тяжело ступила на землю и пошла к подъезду, не оборачиваясь.
* * *
— Ну что я могу сказать… — вяло протянул Николай. — Дело малоперспективное.
С оперуполномоченным Николаем Свитягиным мы сидели на лавочке в сквере рядом с его домом. Говорить сидя в моей машине он наотрез отказался, объяснив это тем, что в последнее время совсем не удается подышать свежим воздухом, вот я и предоставила ему такую счастливую возможность.
1 2 3 4 5 6 7