— Что она задумала? — тревожно спросила Нина.
Игорь пожал плечами.
— Может, стоило дать ей рюмку? Она бы, может, притихла? — выразила я свои сомнения.
— Да ты что! — в один голос воскликнули Игорь с Ниной.
— Она с каждой рюмкой становится все агрессивнее. Этого ни в коем случае нельзя делать, — пояснил мне Игорь. — К тому же она и так уже в хлам, как говорится.
— Игорь, посмотри, что она там задумала?
Еще через пару минут мы услышали гневный голос Игоря и грязные ругательства в ответ, а выйдя во двор, увидели дикую картину.
Елизавета Ивановна, обхватив столб электропередачи метрах в полутора от земли, пыталась длиннющей палкой перебить провода, несущие электроэнергию в дачу Турищевых. Как ей удалось вскарабкаться на почти гладкий столб, до сих пор ума не приложу. До нас донеслись ее угрозы:
— Вот хер вы от моего столба питаться будете! Я вам устрою содом с гоморрой!
Игорь попытался поймать тещу за ногу и стащить со столба и тем самым спасти ее, дуру набитую, от неминуемой гибели. Елизавета Ивановна в ответ яростно лягалась.
— Ну, ты, экскремент похмельный, когда-нибудь добьешься своего! Я тебе череп-то раскрою! — выплюнул обидные слова Игорь, от злости даже перейдя на «ты».
— Это ты акстримент! Еще какой акстримент. На себя посмотри! — кричала Гусева, продолжая размахивать дубиной.
— Мама! Тебя убьет! — Нина кинулась к матери и тоже попыталась стянуть ее за штанину спортивных брюк, в которые была одета узурпаторша. Штаны с этой милой бабушки тут же соскользнули, обнажив худые ляжки с синими узорами варикозных вен.
При мертвенном свете неонового фонаря, висевшего прямо над головой бабуськи, картина выглядела ужасающе безобразной, и мое терпение лопнуло: я кинулась на помощь.
Схватив женщину за ступню, я резко дернула ее, крутанув ногу. Дама приземлилась довольно безболезненно, во всяком случае, ничего угрожающего ее жизни не произошло, ну разве что пара синяков завтра нарисуется. Так это мелочи.
Елизавета Ивановна заскулила, как побитая собака, и принялась облаивать меня громко и колоритно:
— Дылда белобрысая! Чтоб у тебя харя прыщами покрылась! Чтоб…
Неприятно излагать все, что мне довелось услышать в тот самый момент в свой адрес.
— У вас есть фестал? — спросила я у Нины, не обращая внимания на сыпавшиеся, как из дырявого мешка, оскорбления.
— Да, кажется.
— Быстро тащи две таблетки сразу. И воду, чтобы запить, — я продолжала одной рукой прижимать бабуську к земле, а другой одновременно отмахиваться от ее нападок.
— Зачем? — удивилась Турищева.
— Быстрее давай. Фестал в какой-то степени нейтрализует алкоголь.
Через пару минут мне удалось сподвигнуть буяншу принять препарат. Потом я силком отвела ее в дом, дала еще и успокоительного, а для верности пристегнула ее левую руку к кровати наручником. Когда с кровати раздался долгожданный храп, все невольно облегченно вздохнули.
— Ну и чумичка! Впервые такую вижу, — не выдержала я.
— Вот, Тань. Сама ее вчера сглазила. Только тебе похвасталась, что держится, и тут нате вам из-под кровати. Кошмарный вечер! И еще это письмо. Что будем делать, Игорь? — Нина горько заплакала, прижав к себе одной рукой Алинку. Девочка тоже шмыгала носом и украдкой тыльной стороной ладони вытирала катившиеся по бледным щекам слезы.
Мишка взял со стола сигарету, молча закурил. Я к нему присоединилась.
На душе становилось все паршивее. Теперь мне уж точно не избежать вляпывания в историю. Отдохнула, называется. Хочешь не хочешь, а придется предлагать свои услуги, да и девчушку жалко. Не отдавать же ее на откуп вампиру, который способен на все. Все-таки я ее матери не совсем чужой человек: когда-то дружили.
Глава 2
— Нин, я считаю, что надо обратиться в милицию. Ведь предыдущую девочку убили, несмотря на то что мать ее заплатила. Я не из-за денег так говорю. Ты же знаешь. А пока спрячем Алинку. Может, милиция и найдет этого неизвестного, пока ее не будет. Я вздохнула.
— Спрячем Алинку у меня, вернее, у родителей моей подруги. Там ее никто не найдет. В школу она пока ходить не будет, я договорюсь. У меня в вашей школе подруга работает, да вы ее знаете — Истомина Елена Михайловна. Вот у ее родителей мы и спрячем пока Алинку. Не надо в милицию, я сама его найду, — выпалила я разом, боясь, что, если сразу не решу для себя этот вопрос, потом мне его и решать не захочется.
— Мы заплатим, Таня. И Вера Васильевна, я уверена, тоже заплатит, только бы нашелся убийца ее дочери.
— Странный все-таки человек этот шантажист.
— Разве такие люди вообще могут быть нормальными? — возразил мне Мишка.
— Да нет, я не о том, что он шантажирует.
— А о чем же тогда?
— Игорь, сколько ты сумел бы собрать денег для того, чтобы спасти жизнь Алины?
Игорь призадумался, потом не слишком уверенно сказал:
— Ну, если немного поднапрячься, я бы смог наскрести тысяч тридцать. Это сразу. А при более жесткой политике шантажиста продал бы торговые точки, дачу, машину, гараж, ну и…
— Короче, тысяча для тебя не такой уж и большой напряг, как я поняла?
— Нет, ну напряг, конечно. Незапланированная трата всегда из колеи выбивает. Но если речь идет о жизни или смерти близкого человека, то не о деньгах и других материальных благах думать начинаешь.
— Вот, — воодушевленно сказала я, — именно это я и хотела от тебя услышать.
— И что ты хочешь этим сказать? — поинтересовалась Нина.
— Только то, что некто хочет получить от вас по-легкому денежки. Не слишком рискуя. Пошли бы вы в милицию из-за паршивой тысячи долларов, если бы вам твердо пообещали, что в случае уплаты вашей дочери перестанет грозить опасность?
1 2 3 4 5 6 7