Когда я пригляделась повнимательней, мне стало понятно, что в родстве парни не состоят.
В кавказских национальностях я разбираюсь не очень хорошо, но когда тот, кто все это время со мной разговаривал, представился, я поняла, что передо мной сыны Армении.
— Меня зовут Сурен. Можно просто Сурик. А моего хозяина — Арсен Баграмович Кечаян. Слышали о таком? — Сурен вопросительно на меня посмотрел. Ему было на вид около тридцати лет. Высокий черноволосый крепыш с приятным лицом.
Кто же в нашем городе не слышал фамилию Кечаян?! Владелец винного завода Выходя из комнаты, я наткнулась на тетю Милу.
— Ты куда собралась? А как же пирог? — расстроенно спросила она.
— Потом, тетя Мила, мне надо срочно уехать. Во сколько вернусь — не знаю.
Если не приду ночевать, то ты не переживай, ложись спать, а с утра погуляй с Дольфом.
Чмокнув тетю в щеку, я вышла из квартиры. Жалко было тетку расстраивать, но такая уж у меня беспокойная жизнь.
Я сама решила стать телохранителем.
Когда я родилась, то мой отец, генерал Охотников, был, мягко говоря, расстроен тем, что родилась девочка. Женей меня назвали потому, что это имя как бы среднего рода, подходит как мальчикам, так и девочкам. Воспитывалась я в спартанских условиях, училась в соответствующем военном вузе, в народе именуемом «Ворошиловкой». Там готовили военных переводчиков, но, помимо иностранных языков, мы изучали огромное количество спецпредметов.
Таким образом, после окончания данного вуза каждый из нас не только в совершенстве владел несколькими языками, но мог, например, в одиночку отразить нападение роты вооруженных до зубов головорезов. После получения диплома с отличием я еще пару лет совершенствовала свое боевое мастерство в специальном отряде «Сигма», в котором получила прозвище Хамелеон за умение в считанные минуты менять внешность с помощью подручных средств так, что мать родная не узнает.
И вот только потом я решила стать телохранителем.
— Для женщины вы достаточно быстро собрались. — Сурик сел рядом со мной на заднее сиденье.
Тонированные стекла джипа — а это, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, был «Форд Навигатор» темно-синего цвета, а не черного, как мне вначале показалось, — скрывали нас от посторонних глаз. Абсолютно бесшумно машина тронулась с места.
— Арсен Баграмович ждет нас в своем ресторане «Пещера Дракона». Мы будем там через пару минут.
О как! Оказывается, у него еще и кабаки есть. «Владелец заводов, газет, пароходов…»
«Пещера Дракона» находилась в центре Тарасова, на перекрестке двух улиц — шумной Чапаева и тихой и неприметной Гоголя.
Вход в ресторан был как раз со стороны Гоголя, и о том, что за поворотом находится питейное заведение, говорила светящаяся неоновыми огнями голова этого самого дракона, в чью пещеру мы сейчас направлялись. Около ресторана находилась очень удобная автостоянка для посетителей, на которой сейчас были припаркованы несколько автомобилей.
"Интересно, на какой тачке ездит Кечаян? Скорее всего вот на том белоснежном «шестисотом» «Мерседесе». Самая солидная машина на стоянке, остальные как-то не вяжутся с имиджем «винного барона». Размышляя над соотношением уровня жизни некоторых тарасовцев и наличием у них соответствующего этому уровню «железного коня», я в сопровождении Сурена и двух его молчаливых «коллег» вошла в ресторан.
«Пещера Дракона» оправдывала свое название. Приглушенный свет, кроваво-красные стены. Повсюду торчащие из пола каменные сталагмиты и свисающие с потолка сталактиты выглядели весьма натурально. Казалось, мы на самом деле попали в пещеру и сейчас с грозным ревом, изрыгая огонь из пасти, откуда-нибудь из гардероба или из подсобных помещений выползет дракон. А храбрые официанты, которые в этом заведении были наряжены в пластмассовые кольчуги, отбросив в сторону подносы с тарелками, вынут из-за пояса чудо-мечи, изготовленные из той же самой пластмассы, и снесут дракону все головы, которые у него остались после предыдущих вылазок. Все это произойдет под чавканье посетителей, на лицах у которых будет написано полное безразличие — дескать, и не такое видали.
В глубине зала, рядом с бассейном за столиком сидел мужчина средних лет в строгом темном костюме. При нашем приближении он встал, отодвинул еще один стул и сделал приглашающий жест рукой:
— Я вас жду, Евгения Максимовна.
Кечаян, вопреки моим ожиданиям, оказался высоким красивым мужчиной лет тридцати пяти — сорока с представительной внешностью и полным отсутствием кавказского акцента в речи. Я ожидала увидеть нечто толстое, пузатое и низенькое, издающее с армянским акцентом восклицания типа: «Вах, какой красивый девушка пришел». Мне вдруг стало стыдно, что я могла такое подумать о столь элегантном мужчине.
— Присаживайтесь, пожалуйста. Очень рад вас видеть. Мне именно так вас и описывали. Но я приятно удивлен, что вы на много красивее, чем мне говорили.
«И кому же мне за рекламу спасибо сказать?» — подумала я про себя, а вслух произнесла:
— Надеюсь, я не заставила вас ждать слишком долго.
При виде этого импозантного мужчины мне сразу как-то стало неловко в своем простеньком бежевом брючном костюме.
Рядом с ним надлежало блистать в каком-нибудь невероятном вечернем наряде, благоухая ароматами и сверкая бриллиантами… Ох, что-то тебя, Охотникова, не в ту сторону понесло…
— Что-нибудь выпьете, Евгения Максимовна?
— Да, спасибо. Я бы не отказалась от холодного ананасового сока. На улице май месяц, а жара стоит под тридцать… А называть меня вы можете просто Женей.
— Вот как? Очень хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10