— Андрей, лучше расскажи, что произошло вчера, — уже настойчивее попросил Тихомиров.
— Нет, нет, сначала один вопрос вот к…
— Меня зовут Никита Михайлович, — напомнил Колосов.
— Да, простите. У меня мысли путаются. Один вопрос к вам.
— Пожалуйста.
— Вы когда-нибудь испытывали страх… нет, ужас смерти?
Колосов откинулся на стуле. Катя с недоумением уставилась на Балмашова. Это еще из какой оперы?
— Андрей, ну, я прошу тебя, — сказал Тихомиров.
— Ответьте, потому что иначе это все бессмысленно — мои жалобы, этот наш приход сюда, беспокойство, которое мы причиняем, отрывая вас от работы… — Балмашов проигнорировал просьбу спутника. — Вы что-то подобное когда-либо чувствовали?
— Ну, положим, однажды, — невозмутимо ответил Колосов. И далее задавал вопросы или что-то уточнял по ходу разговора самым что ни на есть спокойным тоном.
— Тогда не все потеряно, тогда вы, возможно, меня поймете. Я очень сильно испугался вчера. Я не трус. Никогда не считал себя трусом. Но это было сильнее меня, сильнее того, что я сам думал о себе. Мне показалось… я подумал — все, это конец. Со мной все будет кончено через минуту. Дело в том, что меня пытались убить.
— Расскажите по порядку, что произошло. И не надо так волноваться, Андрей Владимирович. Здесь вы в полной безопасности.
— Вчера я приехал домой около одиннадцати… Но это началось не вчера, а раньше, примерно две недели назад… Я…
— Простите, где вы живете?
— Поселок Троицкая Гора, я купил там участок три года назад и построил дом. Я живу там постоянно. Там очень красиво — лес, озеро.
— Вы живете один?
— С женой. Когда это началось, она была в Париже, гостила у отца… Прилетела только позавчера, я ее встречал в аэропорту. Она ничего не знает и не должна знать. Ей вредно волноваться и…
— Да вы сами не волнуйтесь так. Кофе хотите? — устало улыбнулся Никита.
— Если можно, покрепче, — попросил Тихомиров. — Там, у вашего начальника, мы не…
— Понятно, сейчас организуем. — Никита поднялся и включил кофеварку, стоявшую на подоконнике. В этот момент он оказался спиной к посетителям и лицом к Кате и скорчил такую мину, словно хватил уксуса. Но это длилось лишь мгновение. Когда он повернулся, лицо его вновь было доброжелательным.
— Я много работаю, возвращаюсь поздно. В течение этих двух недель мне часто казалось, что в мое отсутствие кто-то успел побывать в моем доме, — сказал Балмашов.
— Вы обнаружили пропажу каких-то вещей?
— Нет, ничего не пропало. Но я чувствовал, понимаете, чувствовал — кто-то был у меня. Вещи как-то странно перемещались.
— То есть? Я не понимаю.
— Ну, например, книги, альбомы в гостиной — я помню, как они лежали, я сам с ними работал, читал. А когда возвращался, все лежало не так. Каталог Сьюзана, например, лежал сверху… А планы Ватиканских садов были переложены на другой стол, к лампе…
— Простите, вы кто по профессии?
— Я художник… оформитель, можно так это назвать. — Балмашов дотронулся рукой до виска. — Предприниматель, но не в этом суть… Однажды я вернулся и увидел на полу в центре холла осколки вазы. Когда я уходил, она была целой.
— У вас дома есть животные? Кошка, собака?
— Нет. Я хотел бы завести собаку, но моя жена, когда она со мной, а не у своего отца, не может… нет, нет, ей животные противопоказаны.
«Какой чудной тип этот Балмашов, как у него лицо дергается — тик, что ли, нервный?» — Катя, притихнув в своем уголке, вглядывалась в посетителя.
— Может быть, сквозняк разбил вазу? — невозмутимо предположил Колосов. Снова встал, налил гостям крепкого кофе. — Прошу, угощайтесь.
— Про милицию сейчас чего только не плетут, — хмыкнул Тихомиров. — Я думал, нас тут и слушать не станут. Взашей выгонят. А тут такое гостеприимство. Андрей, давай по существу, а?
— Но это и есть по существу. Это продолжалось почти две недели. Я сильно нервничал. — Балмашов не притронулся к кофе. — Я очень люблю свой дом, я сам его строил, занимался декором, дизайном, а тут вдруг я… я стал бояться его.
— Вы проверили замки? — спросил Колосов.
— Естественно, они не были взломаны, все было с ними в порядке.
— Вы их не сменили?
— Нет. Я не успел, много работы, срочные заказы.
— В ваш дом можно проникнуть еще каким-то способом? Окна как-то защищены? Решетками там или же…
— Я ненавижу решетки, я строил дом, а не домзак. — Балмашов покачал головой. — На окнах есть ставни, но я ими практически не пользуюсь.
— Понятно.
— Можно еще попасть в дом через гараж-пристройку, но там тоже все замки целы, я проверил. Однажды ночью… это было в прошлый четверг… я проснулся, словно от толчка. Я лежал в темноте… Дул сильный ветер, как раз гроза шла. Ветки качались за окном, царапали по стеклу. Но это были живые звуки. А в доме же… Я почувствовал, что я не один.
— Вы услышали какой-то шум?
— Шум? Да, наверное… Знаете, как это бывает во сне? Что-то разбудило, испугало. Сердце обмерло. Я не трус, но какое-то время не в силах был пошевелиться, встать. Потом все-таки встал. Спустился в холл. Зажег свет.
— И что вы обнаружили?
— Никого и ничего.
— Я так и думал, — кивнул Никита.
— Что вы хотите этим сказать? — тихо спросил Балмашов.
— Ничего, продолжайте, прошу.
— Я могу выпить с друзьями, но я не алкоголик. Наркотики никогда не принимал, если вы это имеете в виду. Расстройствами воображения тоже не страдаю.
— Конечно, кто сомневается, продолжайте, пожалуйста.
— Позавчера вернулась из Парижа моя жена. — Балмашов помолчал. — Естественно, я ничего ей не сказал.
— Почему?
— Ей нельзя волноваться.
— Ага, понятно. И что же случилось дальше?
— Вчера, как я уже сказал, я вернулся домой в двенадцатом часу.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15