- заговорщически поинтересовалась Горюшко.
Женщины сели за стол на кухне, не зная, что делать дальше.
- Главное - не упускать линии поведения - шокировав одним, тут же шокировать другим.
- А чего же они обычно делают дальше? - спросила Алина
- Чего-чего?.. Разговаривают, то есть орут так, что соседи прибегают. И о чем же так можно орать?
- О политике, о поэзии, о всяких аномальных явлениях - перечислила жена Копытина.
Они попробовали говорить о политике, но должной страсти в них не пробудилось, им в сути были равно скучны все политические деятели. Как мужчины, они явно не возбуждали никакого интереса, как политики... ох уж эти мужские, а у нас, скорее мужицкие игры!.. О поэзии... поговорили, почитали стихи. Но крика надрывного опять не получилась. О чем еще... об НЛО... о барабашках... Нет, слишком тихо. Уж двадцать минут, как там за стеной мужчины прислушиваются к их обыкновенному женскому лепету. Так не пойдет!
- Вот уж эти мужчины, - покачала головою Алина, - Ну почему они до старости лет позволяют себе фантазировать, словно дети, а мы, даже выпив, соблюдаем трезвость. А выпьем - позаигрываем с тем же мужским полом - вот и все удовольствие, как скучно. Никаких разнообразий.
Полоски на её лице змеились, как живые змейки.
- В крайнем случае, женщина, перебрав, падет. И все. Но это уже не интересно. - Добавила Елена и углы её гигантских нарисованных губ, чуть-чуть расплывшись, потекли.
- И её тут же подберут и превратят в половую тряпку, - отозвалась жена Копытина и назидательно посмотрела на Горюшко.
- Вот жизнь. И никакой игры! Ну почему мы так не можем разыграться, что б бегать вдруг по крыше босиком, перестреливаться из пистолета, в котором нет патрон, в окно, в конце концов, вдруг выпасть!.. распереживалась Алина. - Ну почему у женщин все-все должно быть в норме?! И ничего неожиданного! Все как по рельсам! Да только по ржавым уже...
- А как они потом серьезно мучаются по утрам, как искренне болеют, как будто дом построили вчера!
- Да все у них с таким серьезным видом!.. Любая чушь!
- А нам?! Давай - рожай! Корми! Воспитывай! Заботься! И в доме чтоб было прибрано! И выглядеть сама должна так, чтобы нравилась, а сами!.. Для них и дело, как не труд, а развлечение.
- Еще хотят, чтоб женщина была красива, а посмотреть на эти рожи!..
- А я думают, что если б не они, как бы жизнь была спокойна и разумна! А деньги!.. Тратят больше, чем добывают, черти! Да если бы вдруг я пришла домой и заявила, что пропила всю зарплату?..
Они так распалились, что к их крикам с тревогой прислушались мужчины.
- Девчонки, здорово! Ведь мы уже кричим! Что дальше по программе?
- Дальше песню надо спеть.
- Нет. Сначала надо к таксисту за водкой. Я спрятала на чердаке бутылку. Кто побежит за нею? Посчитаемся, - Елена вспомнила считалку, Аты-баты...
- Ого! - они уже собрались по таксистам! Они с ума сошли! - Мужчины уставились в щель приоткрытой двери, готовясь на излете схватить, каждый свою.
В холл выскочила Алина. Фома сорвался с насиженного дивана и преградил ей выход:
- Мадам, куда это вы собрались?
- Как так куда? Маршрут известен!
- Да ты сума сошла, мадам, ты посмотри в каком ты виде!
Но не было страха у неё показаться некрасивой, неприличной. Жизнь социальная уже настолько поразила её известиями о своих многообразных формах, сплелась в клубок под горлом катаклизмом всех понятий, что больше её не интересовали её указатели и ориентиры. И с чувством, что она сама по себе, и надеяться не на кого, и не перед кем красоваться, но можно всласть наиграться напоследок, поскольку жизнь ли - смерть ли - все, все мерзко безнадежно, если это не игра, - она стремительно погрузилась в ещё неизвестную ей игру. Игру: "ответ мужскому полу".
- А в каком я виде?! А вы - в каком виде бегаете к такси?..
- У нас всегда серьезный вид, хоть бы и с бланшем под глазом.
- И у меня серьезный вид, не видишь, что ли, я боевой раскраске! Я опасна! Прочь с дороги, ты мужчина! Что ты против меня, когда я женщина в загуле!
- Нет. Только через мой труп! Только через мой труп!
- Ах, через труп, - лицо дико раскрашенной мадам, вдруг озарилось хитрой улыбкой, - Да все пути ваши усеяны одними трупами из женщин, что мне твой труп! Я все равно пройду.
- Нет. Не пройдешь.
- А... ну тебя! Не драться ж мне с тобою, - махнула рукой Алина и пошла в туалет.
Фома отошел от двери, и попросил Климова прикурить. Пока прикуривал, заметил, как мелькнула фигура Алины в коридоре и хлопнула входная дверь. Доля секунды - и он оказался на лестничной клетке, а там никого. Лифт молчал. Он бросился вниз, перепрыгивая через ступени, выбежал из подъезда никого.
- Быть не может, - отозвался Копытин на переживания Фомы. - Не могла же она раствориться.
- А вообще-то твоя подруга странная женщина, - покачал головою Уточкин, - Она, мне кажется, на все способна.
- На все! - Гордо кивнул Фома, и тут же добавил, - Но ведь не до такого!..
Тут в дверь позвонили, Фома открыл и увидел Друида. Друид, видимо, решил эстетизироваться на сегодня, и был в строгом костюме, при широком галстуке. В руке держал букет цветов для хозяйки дома. - Как так - жить на Урале и без хризантем?!
- Ну, гад, Друид, - угрюмо Фома перекрывал ему дорогу, - Зачем ты летом бегал в полушубке?! С тебя-то все и началось!
Друид, готовый ко всему, немного обалдел и стал похож на попугая. Склонив голову на плечо, затараторил вдруг скороговоркой, - Как так - в такое лето и без тулупа на Урале!
- Смотри, чем кончился твой выпендреж! - Подлетел к нему Климов, Бабы!.. - взвыл он, - Фома, прав, ты начал, ты!
Я? Что я?
Тут с кухни донеслось нестройными женскими басами, подделывающимися под мужские голоса:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133