- Сомневаюсь. У меня нет такого опыта.
- Дело наживное. Никогда не занимайся самоуничижением. У тебя дар - ты видишь дальше и глубже многих. Мне кажется, генерал возлагает на тебя особые надежды.
С этим они и расстались. Днищев был прав: с личностью Киреевского, которого в последние годы Просторов осторожно и бережно приобщал к делу своей жизни, связывались определенные замыслы, поскольку талантливый журналист, обладавший аналитическим мышлением, незаурядными способностями и независимыми суждениями давно находился под внимательным наблюдением Русского Ордена. Такие люди были не только необходимы организации - они составляли его питательную среду. В принципе, Просторов готовил его на свое место - в дальнейшем, поскольку человек смертен, но, к счастью, не незаменим. Каждый член Ордена должен был воспитать максимум трех учеников, которые пойдут дальше. Сделают еще больше. Станут стрелами, поражающими врагов.
В Ордене знали, что Киреевский пишет книгу об истории проникновения сионизма в Россию и его влиянии на государственное устройство и будущее страны. Конечно, по насыщенности фактуры его рукопись уступала будущей книге самого Просторова, имевшего доступ к самым тайным архивам Русского Ордена, но она должна была явиться необходимым дополнением, а в дальнейшем молодого журналиста предполагалось переориентировать на просвещенческое, более популярное изложение того же материала - для пропаганды национально-патриотических идей - и развитие самосознания у среднего слоя читателей, охваченного "детективной горячкой" и прочими дешевыми бестселлерами, уводящими народ от подлинной, происходящей с ними трагедии в мир грез и иллюзий. Это была сложная задача - насытить книжный рынок иной, правдивой и доступной для понимания литературой, пробуждающий дремлющий русский дух и зовущей к борьбе - за Веру, Русь и - будущего Монарха. В череде талантливых национально мыслящих литераторов Анатолий Киреевский был назван одним из первых и на него ставилась особая ставка.
Знали в Ордене и о той трагедии, которая с ним произошла. Но самое существенное - они знали и о том, что автокатастрофа, повлекшая за собой гибель жены и дочери Киреевского, не была случайной. В сионистских кругах отслеживались любые попытки проникновения в их тайны, а когда человек подбирался к ним слишком близко, следовала либо его дискредитация и очернение, либо финансовое и нравственное давление, способное привести к отчаянию, либо, в крайнем случае, физическое устранение. С Киреевским в тот год "сработал" третий вариант, но он выжил, хотя и надолго был как бы "отключен" от работы над рукописью. И если бы не Просторов, то неизвестно, как бы повернулась его судьба в дальнейшем. Возможно, он бы окончательно опустился, потеряв интерес к жизни, или - что было еще желательнее для сионистских кругов - продал бы им свои талант и свое перо и выполнял бы уже их волю, как делают теперь многие русские писатели и журналисты. И Киреевскому в то время поступали кое-какие заманчивые предложения - с телевидения (вести авторскую передачу), из издательств (написать авантюрно-приключенческий роман с хорошим гонораром), а что самое удивительное - от своих близких приятелей, сокурсников, но он отнесся к ним настороженно и с предубеждением, чувствуя таящийся подвох и сорвав планы своего духовного закабаления. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
В Русском Ордене предполагалось использовать и аналитические способности Киреевского, его умение прогностически видеть будущее, развитие событий, чем в свое время занимался и сам Просторов. Это была трудная работа, выполнять которую способен не каждый, здесь требовалась максимальная умственная загрузка, особенная концентраций сил. Но Киреевский должен был справиться и с этим... Ему было придано конспиративное имя "Монах" (Днищеву - "Витязь"), что в некотором роде и отвечало его нынешнему жизненному кредо. Подобное было необходимым и исторически велось еще с давних времен, с самого начала существования Русского Ордена, когда тайна личности его членов оберегала и спасала многих во время гонений и расправ. Орден вообще в современном виде делился как бы на два основных структурных подразделения: одно - светское, для решения мирских дел, другое - духовное, идеологическое, связанное с определяющей ролью Православия и Веры. Во главе их стоял Совет Удерживающих, выбранный из числа самых значительных членов Ордена. Кто являлся Председателем этого Совета - было неизвестно, поскольку он назначался из еще более тайного и скрытого Русского Центра, являющегося главным штабом и существующего как бы над Орденом. Но был ли этот Центр последним этажом, или от него вела лестница к другим постройкам? Ограничимся тем, что сказано...
Анатолий Киреевский был закреплен за аналитическим отделом Ордена, но были в организации и другие ведомства, занимающиеся, например, военными, образовательными, иностранными или молодежными проблемами, а каждый член структурного подразделения знал лишь своего координатора и человека, работающего с ним "в связке". Они подбирались с таким учетом, чтобы между ними возникали неформальные, дружеские отношения. Это была древняя, восходящая еще к временам ассасинов система, зарекомендовавшая себя с лучшей стороны. Так устранялось проникновение вглубь Ордена предателей и провокаторов, а в случае выпадения одного из звеньев, общая, опоясывающая многоэтажный Центр цепь оставалась бы не нарушенной.
Теперь, после смерти Просторова, руководство Ордена было очень обеспокоено исчезновением его рукописи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47