Мордред подошел к карте, и они вдвоем изучали местность.
– Единственная серьезная проблема – эта банда разбойников, окопавшаяся на Брент Кнолле – одиноком холме к югу от Вестона, – заметил Мордред. – Их действия не так опустошительны, как набеги ирландцев, однако они беспокоят местных жителей. Я предлагаю послать туда отряд из четырех-пяти воинов, чтобы они выбили бандитов… Больше не потребуется.
– Ты проделал очень грамотную работу, – похвалил Артур, поднимая глаза и глядя сыну прямо в лицо. Я заметила, какое он делает усилие, чтобы преодолеть отвращение, и мое сердце подпрыгнуло:
– Спасибо, ваше величество, – учтиво ответил молодой человек, но при этом отвел взгляд.
– Я думал о тебе. – Артур поднялся и принялся расхаживать по комнате. – Ты и саксонский заложник Синрик стали друзьями. Ведь так? – муж обернулся, чтобы видеть реакцию Мордреда, и, когда тот согласно кивнул, улыбнулся. – Мне нужен представитель у саксонских союзников. Если ты считаешь, что Синрику можно доверять, используй его в качестве связного, когда будешь встречаться с вождями.
Мордред впервые разглядывал Артура, зная, что находится с ним в родстве. Но какие бы мысли и чувства ни бушевали у него внутри, карие глаза оставались непроницаемыми. Наконец он склонил голову:
– Я в вашем распоряжении, ваше величество, и готов выполнить все, что вы мне прикажете.
Мой взгляд метнулся к Артуру: не расслышал ли он осторожную надежду в голосе сына? Но верховный король Британии думал уже о другом.
– Прекрасно. С этим решено. Летом съездим на побережье. Навестим поселения, а заодно представим и тебя.
Муж стал рыться в поисках другого доклада и тем самым дал Мордреду понять, что встреча окончена. Я посмотрела юноше в лицо, прежде чем он поклонился отцу и скованно вышел из комнаты. Если он и надеялся заслужить признание и доверие отца, эта надежда в нем сейчас умерла. Он ушел уязвленный, но еще не израненный, и я поняла, что, несмотря на обещание, должна рассказать Артуру, как обстоят дела.
– Что?! – он так дико вскрикнул, что его голос сорвался. – Кто ему сказал? Зачем?
– Старая ведьма из Вуки… Мне кажется, она не любит меня.
Дорогие, знакомые черты мужа исказились, лицо стало, как у дикаря, на нем вспыхнула первобытная ненависть. В мгновение ока он превратился из изысканного короля в варвара, перед которым возникло нечто непереносимое. Он резко отвернулся от длинного стола, и я вскочила на ноги. Его кулаки сжались, плечи дрожали.
– Как он узнал, не имеет значения, – я бросилась за мужем.
Он шел с холодным, решительным видом, готовый совершить слепую жестокость, а я отчаянно подыскивала слова, чтобы пробиться к нему.
– Сейчас можно все исправить. Позови его назад, Артур, поговори с ним…
Но я молила напрасно. Вместо того чтобы вернуть сына, Артур Пендрагон снял со стены Эскалибур. Его челюсти сомкнулись, как каменные, в глазах появился металл.
– Что ты делаешь? – от страха я громко закричала, а муж надевал перевязь и крепил к ней меч. Драгоценные камни на рукояти сверкнули холодным огнем. – Артур, куда ты идешь?
Он молча шагал к двери, на лице застыла смертельная угроза. Я рванулась вслед за ним, но он, даже не приостановившись, отшвырнул меня в сторону – дикий, кровожадный кельт, каким всегда был Гавейн.
Я лежала там, где упала, и в голове моей возникла картина: рыжеволосый воин приплясывал после битвы над телом поверженного врага – кружащийся, ликующий маньяк, только что отсекший голову и теперь, держа за волосы, размахивающий ею вокруг. Было страшно представить, что и Артур способен на такую дикость.
– О боги! – взмолилась я. – Сохраните мне мужа и сына.
В ту ночь Артур вовсе не вернулся. Когда стало ясно, что он покинул Камелот, а Мордред появился на обеде с рыцарями королевы, я немного успокоилась. По крайней мере, месть Артура не была направлена против собственного сына.
И только на следующее утро, работая в саду, я узнала, что совершил мой муж.
– Мертва, – слово разрезало утренний воздух, а вслед за этим на землю рядом с тем местом, где я стояла на коленях, шлепнулось что-то темное и ужасное. – А в доказательство – вот ее голова.
Я отскочила назад и уставилась на Артура. Он был измучен и грязен, как тогда Мордред, и к тому же покрыт запекшейся кровью. Когда он говорил, слова с трудом вырывались изо рта:
– Если хочешь, можешь ее похоронить. А нет, так выбрось воронам. Мне все равно.
Он судорожно вздохнул и, отвернувшись, стал жадно вглядываться в окружавшие нас просторы, словно истомленный жаждой человек тянулся за чашей с водой. Фермеры поджигали убранное жнивье и седая дымка, вечная спутница осени, наполняла воздух. Высоко над головой косяк уток перелетал на зиму на Гластонберийскос озеро, и их отдаленная перекличка напоминала о жарких очагах и длинных ночах. А рядом на кустах вызревали ягоды шиповника. Медленно, неотвратимо взгляд Артура снова обратился ко мне, и, когда я заключила его в свои объятия, слезы покатились по его щекам.
– Что сделано, то сделано, – прошептал он. – Старая ведьма больше никому не причинит горя.
Иногда я задумывалась, в самом ли деле он полагал, что убийство старухи решит проблему с его сыном. Ведь от того, что исчез Ланс, я не стала его меньше любить. Наверное, Артуру просто требовался кто-то, против кого он мог бы предпринять конкретные действия, реальный противник. В последующие месяцы муж вел себя так, как будто проблемы взаимоотношений с Мордредом не существовало. По иронии судьбы, отец и сын знали правду друг о друге. Но тяжелое молчание наполняло пространство там, где могло вызреть взаимопонимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149