Я успокоил себя тем, что сновидение было навеяно мне предшествующим разговором с Юкио Хацуми. Я должен был признать, что эти индийские брахманы и впрямь взбудоражили всем кровь. Я решил расспросить Миру подробнее о ведических ритуалах, известных ей, и в частности — о жертвоприношениях… Утвердившись в своем намерении я закрыл глаза, снова собираясь уснуть. Но выспаться в эту ночь, как видно, мне было не судьба!
Не успел я слегка задремать, как меня разбудил стук в дверь. Японец накинул себе на плечи цветной халат и бросился открывать. На пороге стоял, собственной персоной, Медведев Лаврентий Филиппович и моргал своими длинными рыжими ресницами.
— В чем дело? — спросил Кинрю. Ему совсем не понравилось это ночное вторжение. Он смотрел на квартального надзирателя узкими заспанными глазами из-под припухших век.
— Князь исчез, — ответил Медведев, переступая порог. — Мне срочно нужен Кольцов, — добавил он.
Мой Золотой дракон отступил в сторону и нехотя пропустил его в спальню.
— Как исчез? — изумился я спросонья.
— Не знаю, — раздраженно развел руками Лаврентий Филиппович. — Исчез и все тут! Меня Ольга Павловна разбудила. Княгиня в истерике, — добавил он, возведя глаза к потолку. — Дурные предчувствия у нее! С ума они тут все посходили, что ли?! — воскликнул квартальный надзиратель.
— Где Мира? — вдруг вспомнил я о своей прорицательнице.
— В спальне своей должна быть, — ответил разволновавшийся Кинрю. — Я же говорил вам, Яков Андреевич! — проговорил он с видом дельфийского оракула.
— По-моему, речь пока не идет о каком бы то ни было жертвоприношении! — коротко бросил я.
— Что? Что? — расхохотался Медведев. — И вы туда же! Княгиня Титова только об этом и причитает! И ключница тоже ей подпевает. Эта… Как ее? — Лаврентий Филиппович задумался. — Грушенька! — обрадованно вспомнил он.
Я наскоро оделся и первым делом бросился в Мирину спальню. Я должна был с удивлением признаться себе, что для меня она несколько больше, чем протеже. На несколько мгновений я задумался над этой мыслью, которая ошеломила меня, но быстро забыл об этом. Мне никогда раньше и в голову не приходило, что я мог бы ответить индианке взаимностью, тем более что я с ранних лет пользовался огромным успехом у женщин, но меня привлекали вещи куда более интересные, чем любовные стрелы Амура.
Я постучал в тяжелую деревянную дверь, которая была заперта. Через несколько мгновений за дверью стали раздаваться шаги, затем знакомый нежный голос спросил:
— Кто там?
— Кольцов, — сейчас же ответил я, невольно вспомнив о том, как Мира пела за клавикордами розового дерева в нашем столичном особняке.
— Войдите, — позволила индианка, отпирая задвижку. В руках Мира держала тяжелый бронзовый канделябр, в котором мерцали две восковые свечи. — Яков Андреевич? — удивилась она. — В такой-то час? — ресницы на ее черных глазах томно подрагивали. Я в очередной раз подумал о том, что эта женщина смогла бы составить счастье благородного и достойного человека, но… Да, род моих занятий не позволял мне надеяться на семейный оплот даже в самом далеком будущем!
На Мире был надет нежно-розовый дымковый пеньюар с блондами из французского кружева. От него исходил чувственный аромат восточных пряных духов.
— С тобой все в порядке, моя дорогая? — проговорил я первое, что пришло мне в голову.
— Что-то случилось? — догадалась она. — Я так и знала!
— В этом доме даром предвидения наделены, ну, абсолютно все! — съязвил Медведев, дальний родственник княгини Ольги Павловны.
— А родство-то чувствуется, — прошептал у меня за спиной Кинрю.
— Лаврентий Филиппович? — Мира была изумлена не меньше моего, она только сейчас заметила квартального надзирателя, который стоял в тени, позади моего Золотого дракона. — Вы-то что здесь забыли? — осведомилась она.
— Сопровождаю Якова Андреевича, — ответил он, — как особо важного государственного человека!
— Яков Андреевич, да объясните же мне, наконец, что же все-таки произошло! — взмолилась взволнованная индианка.
— Исчез князь Николай Николаевич, — мрачно ответил я.
— Как это исчез? — переспросила Мира.
— Вышел из спальни воды попить, — ответил Лаврентий Филиппович, — и исчез, — развел он своими здоровенными, лопатообразными ручищами.
— Идемте в гостиную, — сказал Кинрю.
— Идемте, — ухватился за эту идею Лаврентий Филиппович. — Я всех уже предупредил, — добавил он. — Полагаю, что гости уже собрались!
— А вы, господин Медведев, времени даром не теряете, — заметила Мира. — Позвольте же мне, хотя бы переодеться! — сказала она и скрылась за дверью, отведенной ей комнаты.
— И что же, по вашему мнению, случилось с хозяином? — осведомился я у Медведева.
— А это, я думаю, покажет следствие, — ответил Лаврентий Филиппович.
— Ну что же, — промолвил я, — будем надеяться!
В гостиной и в самом деле уже собрались практически все. Не было только княжеских внуков. Камин снова разожгли, Грушенька возле него пыталась привести в чувство княгиню, которая уже объявила себя вдовой.
— На кого же ты меня покинул? — в голос кричала она. Грушенька отпаивала ее теплой сладкой водой из графина.
— И все из-за какого-то воскового гроба, — пожал плечами Иван Парфенович Колганов, — который привидился ключнице.
— Какого еще гроба? — удивился Станислов Гродецкий, который, несмотря на позднее время, выглядел просто безукоризненно.
— Ох, уж эти гадания! — покачал головой Колганов. — Не доводят они до добра! — воскликнул он.
Все косились в сторону приезжих индийцев, которые чувствовали себя в этом обществе двумя отверженными.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10