то, что они с Натаном не женаты, или то, что они не могут танцевать вдвоем, не испытывая неукротимого возбуждения.
После первого урока танцев, когда Кори помешал им, Сюзанна бросилась в свою комнату и прильнула к зеркалу. Ее глаза блестели, щеки раскраснелись, а жилка на горле торопливо и заметно билась под кожей. Все эти признаки она замечала и прежде, но только рядом с Натаном…
Вскоре, окидывая взглядом широкую лужайку и аллею эвкалиптов, у которой уже стояло несколько повозок, Сюзанна почувствовала, что воспоминания о возбуждении сменились взрывом паники. Уроки кончились. Теперь ей не удастся спрятаться в своей комнате, когда скрывать чувства будет невозможно.
– Натан, я не смогу…
Он дружески потрепал ее по колену:
– Сможешь. Никто ни о чем не знает, кроме нас двоих, Сюзанна.
Она с трудом вздохнула.
– Спутанная паутина разрастается, распутать ее уже невозможно… Как узлы в мотке пряжи.
– Все будет хорошо, Сюзанна. Просто не забывай улыбаться и делать вид, что тебе очень весело. Кто знает, – добавил он с улыбкой, от которой сердце Сюзанны на миг остановилось, – может, тебе и правда понравится праздник. А если станет совсем трудно, вспомни о праздной болтовне.
– О луне, похожей на лимонный пирог, и глупых улыбках. – Она вздохнула, немного успокоившись.
– И мягком тесте тетушки Тилли, – напомнил Натан.
Краткий смешок вырвался у Сюзанны прежде, чем она сумела его сдержать.
– Да, и о тетушке Тилли.
Прикрыв глаза, она сосредоточилась на предстоящем вечере. После того, что она пережила за последний год, вечеринка в обществе такого мужчины, как Натан, должна стать удовольствием, а не пыткой. И, тем не менее, она чувствовала себя так, словно ее вели к дереву, на котором линчевали преступников: она была убеждена в своей вине. Но ничего не могла поделать. Положение стало безвыходным.
Эд Барнс перестал терзать свою скрипку и указал смычком на Натана и Сюзанну.
– Послушайте, мы играем «Супружеское блаженство» не просто так. Танцуйте!
Сюзанна слабо улыбнулась в ответ. Почему бы земле не разверзнуться и не поглотить ее?
– Не надо так пугаться. – Натан взял ее за руку. – Лучше пойдем потанцуем.
Стиснув руки на коленях, Сюзанна вглядывалась в танцующие пары. Танцы устроили в гостиной, мебель была придвинута вплотную к стенам. Сосредоточившись на музыке, Сюзанна пробовала считать такт.
– Это вальс?
– Да. – Натан встал и помог ей подняться. – Очень медленный и красивый.
Затаив дыхание, Сюзанна послушно положила руку на плечо Натану. Все вокруг разразились радостными криками, заставляя ее покраснеть. По крайней мере, смущение пересилило волнение, которое, как знала Сюзанна, не замедлит появиться, едва она окажется в объятиях Натана.
Она была права: ей пришлось приложить немало усилий, чтобы помнить, где она находится. Одним глазом она следила за Кори, которого развлекали две дочери Стедерсонов. Слегка успокоившись, Сюзанна поискала глазами знакомых – в комнате их оказалось немало, но еще больше было новых лиц.
Натан повел ее плавными кругами к открытой двери, выходящей в патио.
– Нам следует отнестись к танцам со всей серьезностью, иначе пойдут разговоры.
Это означало, что все повторится снова.
– О, Натан! Вряд ли я смогу…
– Не забывай о приятной беседе, Сюзанна. – Натан вывел ее во внутренний дворик с дощатым полом. Здесь было прохладно и свежо, а в переполненном доме становилось слишком душно.
Сюзанна слегка расслабилась. Натан обнял ее обеими руками, велел ей сделать то же самое и привлек ее ближе. Они плавно покачивались, подстраиваясь к собственному ритму. Сюзанна ощутила прилив желания, но вскоре успокоилась и наслаждалась танцем.
– Смотрите-ка, какая луна, миссис Сюзанни!
Улыбнувшись, она запрокинула голову, глядя в небо. Небо совсем потемнело, Луиза сказала бы – «как под мышкой у дьявола». Сюзанна не увидела ни луны, ни звезд.
– По-моему, вы ослепли, мистер Вулф, – весело отозвалась она. – Небо чернее, чем донышко сковородки.
Глубоко вздохнув, Натан притянул ее к себе.
– Куда опаснее было бы беседовать о сеновале. Закрыв глаза, Сюзанна провела по его плечам и почувствовала, как к животу прижимается что-то твердое и упругое. Это прикосновение усилило ее желание.
– Ты уверен, что люди могут танцевать, не испытывая… ничего такого?
Он провел ладонью по спине Сюзанны и задержался на пояснице.
– Поверь мне, Сюзанна, – мне приходилось танцевать с десятками женщин. Но только с некоторыми мне хотелось лечь в постель.
Ее сердце заторопилось, желание прорвалось, как переспелый плод.
– А со мной… ты хочешь лечь в постель?
Натан вновь глубоко вздохнул, уткнувшись в волосы Сюзанны.
– Сильнее, чем ты думаешь.
В ушах Сюзанны отдавался грохот ее сердца, ноги отяжелели.
– Почему? – еле слышно выговорила она.
Натан снова закружил ее, уводя от освещенных окон дома в дальний темный угол патио. Они остановились лицом к лицу, по-прежнему обнимая друг друга.
– Потому, что ты прелестна и мила, и сама об этом не подозреваешь. Потому, что ты – чудесная мать. Потому, что твое тело созрело для любви, и я хочу любить его. И еще, – заключил он, целуя ее в лоб, – потому, что ты научила меня смеяться.
При мысли о жене и сыне Натана желание Сюзанны угасло.
– О, Натан! – Она прижалась к нему, слыша глухое биение его сердца. Она мечтала, чтобы Натан смеялся и снова был счастлив. Ей отчаянно хотелось поведать ему свои самые сокровенные тайны, но она боялась оттолкнуть его – боялась больше всего на свете. Она хотела всегда видеть его рядом. Она любила его. Просто любила, и все. Но не была с ним откровенна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89