Сэр Чарлз покачал головой:— Нет, не верю. Мисс Милрей так несокрушимо добропорядочна, что ей ничего подобного и в голову не придет. Она же ходячая добродетель. А в качестве секретаря или экономки ей просто цены нет. Я всегда, между прочим, считал, что секретарша должна быть страшна как смертный грех.— Весьма разумно.Сэр Чарлз, казалось, погрузился в глубокую задумчивость. Желая отвлечь его, сэр Бартоломью спросил:— Кого вы сегодня ожидаете?— Ну, во-первых, Анджи.— Анджелу Сатклифф? Превосходно!Мистер Саттертуэйт даже подался вперед — так не терпелось ему узнать, кто приглашен на обед. Анджела Сатклифф была известная актриса, уже не молодая, но пользующаяся неизменным успехом у зрителей и покоряющая всех тонким умом и обаянием. О ней говорили, что она вторая Эллен Терри Эллен Элис Терри (1848—1928) — английская актриса, которая в последней четверти XIX века была ведущей исполнительницей в шекспировских пьесах.

.— Затем Дейкерсы.Мистер Саттертуэйт согласно кивнул. Миссис Дейкерс — та самая преуспевающая художница по костюмам, владелица Модного салона «Амброзия Лимитед». В театральных программках можно было прочесть, например, что «костюм мисс Блэнк в первом акте от „Амброзии“, Брук-стрит. Ее муж, капитан Дейкерс, пользуясь его собственным жаргоном завсегдатая лошадиных скачек, был темной лошадкой. Почти все время он проводил на ипподромах, а несколько лет назад и сам участвовал в ежегодных весенних скачках в Эйнтри.В прошлом у него была какая-то сомнительная история, толком никто ничего не знал, но слухи ходили. Впрочем, следствия никакого не велось, во всяком случае, официально, но.., при упоминании о Фредди Дейкерсе кое у кого чуть заметно поднимались брови.— Затем будет Энтони Эстор, драматург.— О, конечно, — воскликнул мистер Саттертуэйт. — Это ведь ее перу принадлежит «Одностороннее движение». Я смотрел эту пьесу два раза. Нынче это гвоздь сезона.Мистер Саттертуэйт был чрезвычайно доволен собой: для него не тайна, что Энтони Эстор — женщина. И как ловко он это ввернул!— Как же ее настоящая фамилия? Запамятовал, — сказал сэр Чарлз. — Уиллс, так, кажется? Я ведь только однажды с нею встречался. А сегодня пригласил ее, чтобы доставить удовольствие Анджеле. Вот вроде и вся компания.— А из местных кто-нибудь будет?— О да! Ну, разумеется, Беббингтоны. Он пастор, очень славный малый, вполне светский, его жена — весьма приятная дама. Дает мне уроки садоводства. Итак, будут Беббингтоны.., и леди Мэри с Мими. Пожалуй, все. Ах да! Еще некий юноша, его зовут Мендерс. Он, кажется, журналист. Красивый молодой человек. Ну вот и все.Мистер Саттертуэйт, отличавшийся крайней дотошностью, принялся пересчитывать по пальцам:— Мисс Сатклифф — раз, Дейкерсы — три, Энтони Эстор — четыре, леди Мэри с дочерью — шесть, пастор с женой — восемь, юноша — девять, с нами получается двенадцать. Кто-то из вас просчитался — мисс Милрей или вы, сэр Чарлз.— Нет, мисс Милрей не может просчитаться, — заверил его сэр Чарлз. — Она никогда не ошибается. Позвольте.., да, ей-богу, вы правы. Одного упустил. Просто из головы вон. — Сэр Чарлз засмеялся. — Вот бы он огорчился. Этот человек невероятно честолюбив. Не знаю, кто может сравниться с ним в этом смысле.В глазах мистера Саттертуэйта мелькнула насмешка. Он всегда считал, что самые честолюбивые создания на свете — это актеры. И сэр Чарлз отнюдь не исключение. «В своем глазу бревна не видишь», — подумал мистер Саттертуэйт, которого чрезвычайно позабавила эта мысль.— Так кто же он?— Один чудаковатый малый, — сказал сэр Чарлз. — Впрочем, весьма знаменитый. Возможно, вы о нем слышали. Эркюль Пуаро. Он бельгиец.— А-а, детектив, — обрадовался мистер Саттертуэйт. — Как же, как же, мне приходилось встречаться с ним. Выдающаяся личность.— Да, незаурядная, — согласился сэр Чарлз.— Я с ним не знаком, — сказал сэр Бартоломью, — но наслышан о нем довольно. Он ведь, кажется, уже ушел в отставку, да? Не знаю, правда ли то, что о нем рассказывают, или просто досужие вымыслы… Что ж, Чарлз, будем надеяться, эти выходные пройдут без преступлений — Это отчего же? Только оттого, что с нами будет детектив? По-моему, Толли, вы ставите телегу впереди лошади, вам не кажется?— Ну, у меня на этот счет своя теория.— Что за теория, доктор? — заинтересовался мистер Саттертуэйт.— Видите ли, я считаю, что человек сам притягивает к себе разные приключения, а не наоборот. Почему у одних людей жизнь увлекательная, а у других — унылая? Думаете, это зависит от обстоятельств? Ничуть не бывало. Один колесит по всему свету, и с ним ничего не случается. Накануне его приезда происходит кровавая бойня, только он уедет — землетрясение; на пароход, которому суждено пойти ко дну, он непременно опоздает. Другой же всю жизнь проводит в Бэллеме, ездит изо дня в день только в Сити, но у него сплошные неприятности.Банды шантажистов, роковые красотки, угонщики автомобилей — все тут как тут. Есть люди, которым на роду написано потерпеть кораблекрушение. Посади их в лодку посреди детского бассейна, они все равно утонут. А такие, как Эркюль Пуаро, не ищут преступление, оно само идет им в руки.— В таком случае, — сказал мистер Саттертуэйт, — может, оно и к лучшему, что мисс Милрей присоединится к нам, все-таки хоть не будет за столом чертовой дюжины.— Ладно уж, — сэр Чарлз сделал широкий жест, — будь по-вашему, Толли, пусть убивают, если вам так хочется. Ставлю только одно условие — жертвой буду не я.И все трое, смеясь, пошли к дому. Глава 2Внезапная смерть Больше всего на свете мистера Саттертуэйта интересовали люди. Особенно представительницы прекрасного пола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10