Он не видел или не хотел видеть, что крылья орла стали тяжелыми, как свинец. И он, не колеблясь, подписал указ об объявлении войны Пруссии, не подозревая, что подписывает смертный приговор империи.
Уже несколько лет Франция и Пруссия деятельно готовились к войне. Для Наполеона и его своры это была война за гегемонию Франции над всей Европой. Для Германии война была продолжением буржуазно-прогрессивной политики освобождения и объединения Германии. Это была война за Великую Германию.
…Прусские войска, вооруженные до зубов, ворвались во Францию, грабя и убивая на своем пути мирное население, французская армия в 250 тысяч человек, плохо вооруженная, руководимая неспособными генералами, с бездарным императором во главе, должна была остановить прусскую военную машину, насчитывающую 600 тысяч солдат.
– Благодаря вашим трудам, государь, Франция готова, – сказал военный министр. Но на другой день после объявления войны наполеоновские генералы стали слать отчаянные телеграммы.
«Запасов никаких, – гласила телеграмма из Меца. – В ящиках денег нет, в корпусах тоже, требую звонкой монеты! Недостаток во всем во всех отношениях…»
«Приехал в Бельфор, не нашел своей бригады, – сообщал другой генерал, – не нашел командира дивизии. Что мне делать? Не знаю, где мои полки…»
«У четвертого корпуса до сих пор нет ни амбулаторных погребцов, ни повозок для штабов и отдельных частей, – писал комендант Тионвиля. – Все в полном расстройстве…»
«Снаряды для орудий не подходят», – вторил ему комендант Мезьера.
В соответствии с обычным порядком, принятым в империи, в первые дни все поражения именовались победами. Однако очень скоро вся Франция узнала правду…
Назначив императрицу регентшей, Наполеон отправился в действующую армию. Он был болен, бессилен и, несмотря на свои 62 года, одержим старческой немощью, у него не было веры в победу, так как он лучше других знал превосходство сил противника. Он сам свято верил, что начал войну лишь по настоянию императрицы Евгении, мечтавшей о всемирной славе (а может быть, и о всемирном господстве) для своего четырнадцатилетнего сына принца Аулу, которого она уже заранее именовала Наполеоном Четвертым, Великим…
На пост министра-президента императрица-регентша назначила графа Паликао. Официально считалось, что во время «китайской экспедиции i860 года», как именовалась грабительская война Англии и Франции, генерал Кузен-Монтобан выказал «отличные организаторские способности». На мосту Паликао руководимые им войска «победили» толпу китайцев, одетых в средневековые костюмы, вооруженных деревянными мечами и несущих на шестах пугала… Графский титул генерал получил, однако, не за эту победу, а в награду за жемчужное ожерелье, поднесенное императрице, ожерелье, которое он «достал» в сожженном им императорском дворце в Пекине.
В эти страшные дни далекими и смешными показались Жюлю Верну его наивные мечтания о счастье всего человечества, о машинах – верных слугах человека, облегчающих его труд, о науке, бесконечно движущейся вперед, о братстве великих народов. Кончалась страшная эпоха безумия и позора Франции – годы империи. Но что ждало французский народ в будущем?
Все вокруг было иным, и писателю казалось, что он сам стал другим человеком. Поэтому он почти не обратил внимания на то, что был опубликован декрет о награждении его орденом. Наполеона уже не было в Париже, и декрет был подписан императрицей-регентшей. Это было последнее награждение империи.
Жюлю Верну казалось, что тихий Амьен будет в эти смутные дни для его семьи лучшим пристанищем. В конце июля Онорина с дочерьми и маленьким Мишелем отправилась к родителям, а сам писатель, чувствовавший себя очень одиноко в этом новом для него военном Париже, выехал в Нант.
Пьеру Верну недавно исполнилось семьдесят лет, его жена была моложе всего лишь на два года. Но старый мэтр Верн держался все так же прямо, а движения Софи были так же быстры и порывисты, и Жюлю показалось, что здесь ничто никогда не меняется, что время не имеет власти над старым домом в Шантеней…
Голос войны властно прозвучал в спокойной тишине просторного дома ровно через сорок восемь часов после приезда Жюля Верна: приказ о мобилизации его возраста призывал его под знамена Франции.
В свои сорок два года Жюль Верн, не проходивший военной подготовки, не подлежал призыву в действующую армию. Зачисленный в резерв, он был направлен в береговую стражу и получил назначение командиром военного корабля «Сен-Мишель», базирующегося на порт Ле Кротуа.
Да, это был его старый «Сен-Мишель», реквизированный правительством и превратившийся ныне в боевой корабль. А его база, «порт Ле Кротуа», была все та же рыбачья деревушка, где он знал в лицо каждого жителя. Но теперь он был не капитан, а «командан Верн», стоявший во главе грозного экипажа из двенадцати ветеранов Крымской войны, вооруженного тремя кремневыми ружьями и медной пушкой «величиной с пуделя». На него, на его корабль и экипаж была возложена важная стратегическая задача: охранять побережье Нормандии и Фландрии и защищать бухту Соммы от нападений прусских рейдеров…
Жюль Верн следил за событиями войны с яростью и тоской в сердце. Бездарный император позорно капитулировал при Седане вместе со всей своей армией и пушками. Париж, осажденный немцами, после пяти месяцев героической обороны, не получая помощи извне, был сдан командованием. Одна из крупнейших битв разыгралась под стенами Амьена, где немецкий генерал Мантейфель разгромил французскую Северную армию, вновь сформированную для освобождения Парижа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91